Кирилл Резников - Мифы и факты русской истории. От лихолетья Cмуты до империи Петра

Огромное влияние на сохранение старообрядчества имело «соловецкое стояние» (1667—1676). Соловецкие монахи ещё в 1657 г. постановили служить только по старым книгам. Их возглавил архимандрит Никанор. Вызванный на суд собора 1667 г., он приехал в Москву, покаялся, но притворно, и вернулся на острова, чтобы возглавить сопротивление. С 1668 г. царские войска начали осаду монастыря. Осада была долгой; расположенный на острове монастырь был грозной крепостью, снабженной десятками пушек, запасами боеприпасов и продовольствия. 600—700 соловецких монахов имели военную выучку. Им сочувствовали беломорские поморы, снабжавшие крепость всем необходимым. В течение 8 лет Соловецкий монастырь был символом отпора верующих по старому обряду еретикам никонианцам. В 1676 г. царские войска благодаря измене сумели ворваться в крепость. Из 500 монахов, оставшихся в монастыре к концу осады, в «росписи» о пленных значатся лишь 14. [253] Материалы для истории раскола за первое время его существования / Под ред. Н.И. Субботина. М., 1878. Т. 3. С. 441.

Подвиг соловецкой братии содействовал укреплению старой веры на Севере России. Преемником монастырских традиций стала возникшая в конце XVII в. в Заонежье, на реке Выг, Выговская беспоповская пустынь. Один из её основателей, Семён Денисов, так выразил мысль о связи Выговского общежительства с Соловецким монастырем: «Малая сия речка или... общежительство сие... истече от источника великаго — Соловецкия... обители яко благословением, тако чином и уставом». Он же написал в начале XVIII в. «Историю об отцах и страдальцах соловецких», известную в сотнях списков и десятках печатных изданий. Старообрядцы помнили о соловецком сидении. Ещё в середине XIX в. на Севере и среди казаков о нём пели песни. В одной из них поется, как царь посылает воеводу против монастыря: «Ты ступай-ко ко морю ко синему, ко тому острову ко большому, ко тому монастырю ко честному, к Соловецкому; ты порушь веру старую правую, постановь веру новую неправую».

Не меньшее значение для сохранения старообрядчества имела деятельность сосланных в Пустозёрск поборников старой веры — протопопа Аввакума, попа Лазаря, дьякона Фёдора Иванова (его прислали в Пустозёрск в 1668 г.), инока Епифания и их сторонников в Москве, собиравшихся в доме боярыни Феодосии Морозовой. Расположенный за полярным кругом ныне исчезнувший Пустозёрск был в XVII в. центром Печорского края. В городе жил воевода, стоял гарнизон, были церкви, таможня, магазины, амбары. Через острог проходил торговый путь, соединявший Сибирь с Россией. Ссыльных поселили по избам, и они свободно общались друг с другом, со стрельцами и проезжими. Неудивительно, что Аввакум с соузниками обратили свою недюжинную энергию на создание и распространение произведений, защищающих старую веру. Из Пустозёрска по всей России расходились их послания, трактаты и челобитные.

Послания пустозерских ссыльных переписывались уже в недалекой Мезени, но главным их адресатом была Москва — царский двор, куда направляли челобитные, и дом боярыни Морозовой, духовной дочери Аввакума. Челобитные царю писали в основном Аввакум и Лазарь. Они писали их с целью переубедить и даже испугать царя, но Алексей Михайлович их не читал. Зато их бережно переписывали и читали сторонники старой веры. Письма Аввакума, наделенного выдающимся литературным даром и хорошего психолога, пользовались особой популярностью. Из богословских трактатов известность приобрела отправленная в 1669 г. от имени пустозерских узников книга Фёдора Иванова «Ответ православных», содержавшая «правду о догматах церковных».

Дом боярыни Морозовой был тем местом, куда приходили послания пустозёрцев и где собирались московские и заезжие сторонники старой веры. Федосия Морозова, вдова царского спальника и приближенная царицы, Марии Ильиничны, была уверена в своей безопасности. Дом Морозовой, где постоянно находились её сестра княгиня Евдокия Урусова и подруга Мария Данилова и жили несколько черниц, напоминал старообрядческий монастырь. К Морозовой захаживал юродивый Афанасий, принявший иночество под именем Авраамия. Авраамий не только распространял послания пустозёрцев, но написал книгу «Христианоопасный Шит Веры», в которой предсказывал скорое явление Антихриста. Желанным гостем у Морозовой был ушедший в подполье игумен Досифей.

К началу 1670-х гг. наметились центры «стояния за старую веру». Это была Москва, где старообрядство имело приверженцев среди низшего духовенства, стрельцов, посадских и немногих аристократов, держащихся скрытно, за исключением Морозовой и её сестры. К востоку от Москвы, по среднему течению Волги и её притоков, в вязниковских и костромских лесах, население было сплошь против «никоновских реформ»; здесь ещё сохранились «лесные старцы», в их числе Василий Волосатый, проповедующие огненную смерть. На Севере староверы жили преимущественно между Онегой и Белым морем. Староверами оставались и большинство русских в Сибири, в Астрахани, и особенно на севере казачьего Дона, куда стекались беглецы, недовольные московскими порядками.