Андрей Жуков - Запрещённая история

Во-вторых, временной разброс. Если ольмекский сосуд в виде сидящего слона сложно датировать позднее IV–III вв. до н. э., то тиауанакская флейта (или хоупвельская курительная трубка) относятся уже к первым векам нашей эры или даже позже.

А теперь давайте внесем хоть какую-то ясность по поводу слонов. Слоны, а точнее хоботные, в Америке были, но это были не слоны в теперешнем понимании этого термина, а древние мастодонты и мамонты. Это семейство являлось самым древним среди всех групп хоботных, которые дожили до встречи с человеком в Новом Свете. По современным представлениям, оба этих вида хоботных появились в Америке за миллионы лет до появления там человека.

С течением времени ареал американского мастодонта постоянно расширялся, что доказывает высокую жизнеспособность этого вида: в первой половине плейстоцена, 1,8 млн. — 400 тыс. лет назад, он обитал от Флориды, Вашингтона и Айдахо до Пенсильвании, Небраски и Мериленда. Однако с усилением похолодания неожиданно демонстрирует поразительную пластичность и устойчивость к низким температурам. Десять тысяч лет назад, к концу последнего ледникового периода, мастодонты широко расселились по континенту, замещая мамонтов во всех лесных и болотистых экотосистемах страны, от жаркой Центральной Мексики до обледеневшей Аляски и Юкона, и от побережья Атлантического до Тихого океанов.

И первые американцы, или, как их еще называют, палеоиндейцы, были знакомы с этими представителями плейстоценовой мегафауны и, естественно, охотились на них. Но даже в условиях художественной стилизации можно отличить изображение слона от изображения мамонта. Более того, по современным научным представлениям, эти хоботные вымерли в Северной Америке 10–12 тысяч лет назад.

Мы уже упоминали маниок, нужно сказать и о маисе, или кукурузе. До недавнего времени существовало мнение, что его привезли в Европу португальцы и голландцы из Америки около 1500 года, а арабы взяли его уже из Испании и распространили по Африке. Теория эта покоится на том, что в названиях маиса, данных африканцами этому злаку, содержится смысловой элемент «белые люди», то есть речь якобы идет о португальцах. Совершенно в ином виде предстает перед нами эта проблема в свете последних открытий.

А. Кабрал, первый (во всяком случае, первый из известных истории) португалец, возвращавшийся из Бразилии, не заходил на Гвинейское побережье в 1500 году. Америго Веспуччи в 1501 году тоже миновал его. А затем португальцы и голландцы стали ходить в Бразилию лишь после долгого перерыва. Между тем есть много свидетельств того, что маис широко культивировался на Гвинейском побережье между 1500 и 1506 годами. Незадолго до 1506 года португальский мореход Д. Перейра, плывший в Индию через Африку, отметил маис в Сьерра-Леоне. Он не утверждал в своих записках, как это любили делать португальцы, что именно они завезли маис в Африку; значит, у него не было для этого оснований. Искать нужно было на Африканском материке. Недавно европейские ученые обнаружили маис в захоронениях народа бушонго в Центральной Африке и датировали его XIV веком. Исключительно интересен такой факт: по сообщениям арабских хронистов, западноафриканское племя киси задолго до своих соседей занялось земледелием, и начало оно с маиса. Членам племени было строжайше запрещено передавать его зерна посторонним людям, а продажа урожая разрешалась лишь при условии, что маис сначала вымачивали, а затем высушивали на солнце, чтобы зерна потеряли способность прорастать. Значит, маис разводили задолго до того, как первые португальцы появились в устье Конго, и даже до плаваний Колумба?

Изучение местных названий маиса у разных народов Африки дало интересный результат: в этом слове повсеместно присутствовали элементы из арабского языка (макка, манга, миср, буру).

Так вот, оказывается, кто были те самые «белые люди», которых иные исследователи приняли за португальцев! Ведь по сей день многие африканские племена называют арабов «светлокожими». Современный французский ученый Ж. Дюпюи уже без всяких сомнений начинает одну из своих последних работ словами: «Маис стал известен португальцам из Африки…». Более того, маис упоминался в арабских текстах XI–XII вв., арабские путешественники видели его в оазисах Южной Ливии и Южного Марокко.

Гвоздем программы, если так можно назвать одно из основных звеньев в цепи исследования, явилась находка в нигерийском городе Ифе, древней столице государства йоруба. Среди множества осколков керамики, откопанных археологами, было обнаружено несколько черепков, потрясших научный мир: на них были отпечатки початков маиса. Пласт, в котором они найдены, датируется 1000–1100 гг. Для ученых, не знавших всего предыдущего, это было настоящим откровением. Находка в Ифе настолько красноречива, что ее не осмеливаются оспаривать даже самые рьяные пессимисты от науки.