Анна Федорец - Савва Морозов

«Накануне Морозовской стачки передовые рабочие, имевшие опыт революционной борьбы, — П. А. Моисеенко, В. С. Волков, Л. И. Иванов — провели 2 тайные встречи инициативных рабочих, на которых был выработан план действий и составлены требования» — так освещались события стачки в советской литературе. Кем же в действительности являлись эти передовые рабочие? По словам жандармского полковника Николая Ираклиевича Воронова, «прошлое этих лиц представляется сомнительно благонадежным». [131] Воронов Н. И. Записки Николая Ираклиевича Воронова о событиях Владимирской губернии. Владимир, 1907. С. 11. П. А. Моисеенко и Л. И. Виноградов (Иванов) — крестьяне Смоленской губернии, принадлежали к тайному политическому сообществу, занимались подпольной деятельностью. Оба неоднократно арестовывались за хранение нелегальной литературы и были в ссылке в Восточной Сибири. В. С. Волков — серпуховской мещанин, которого жандармский полковник именует «влиятельным деятелем» — так велика была сила его воздействия на толпу. «Руководители забастовки и ее активные участники… нарушали дисциплину, часто прогуливали, и их больше всех штрафовали за порчу товара».

Итак, 7 января 1885 года рабочие отказались приступить к своим обязанностям. Первый день стачки ознаменовался массовыми беспорядками. Стачечники стали громить фабричную контору, лавки, квартиры ткацкого мастера А. И. Шорина и других мастеров, чьи действия вызывали у рабочих острое недовольство. Разгром сопровождался драками и грабежом. Ограблению подверглись дома служащих Никольской мануфактуры, хлебопекарня, товарные склады и магазины. «Рабочие-погромщики забирали домашнюю утварь, били окна, ломали двери, растаскивали по своим домам мешки с мукой, и при этом не было недостатка в водке». По указке руководителей стачки были совершены нападения на военный караул — и даже на отдельных военных чинов. В советской литературе принято отмечать, что еще в начале забастовки «руководителям стачки удалось прекратить погром», однако это не так. Напротив, они являлись «главными зачинщиками и вожаками буйства и грабежа». Наиболее авторитетный из трех лидеров, В. С. Волков, «с флагом в руках предводительствовал в уличных беспорядках во все дни до самого ареста; он руководил толпою, которая слушалась и подчинялась ему безусловно».

Днем 7 января Т. С. Морозов, напряженно наблюдавший за ходом стачки, телеграфировал владимирскому губернатору И. М. Судиенко: «Рабочие бунтуют, бьют стекла, разбили в школе, конторе директора, разбита харчевая лавка, беспорядок увеличивается». Еще одна телеграмма была отправлена через два часа: «На фабрике положительно бунт, толпы рабочих ничем и никем не сдерживаются, представляется опасность для жизни живущих». И еще час спустя, когда стало ясно, что миром стачка не завершится: «Находимся в крайней опасности, народ бунтует. Убедительнейше просим возможно скорее прислать войска для прекращения беспорядков».

Восьмого января на фабрику прибыл владимирский губернатор в сопровождении войск. В подавлении беспорядков участвовали полк пехоты и пять сотен казаков. 11 января В. С. Волков вручил губернатору «Требования по общему согласию рабочих», которые были предъявлены не только фабрикантам, но и правительству. В тексте говорилось о необходимости учреждения государственного контроля над заработной платой и о принятии законодательных изменений в условиях найма. Кроме того, рабочие выдвигали ряд экономических требований непосредственно к руководителям производства. Разбой продолжался. В итоге пришлось прибегнуть к репрессивным мерам. По приказу губернатора значительная группа стачечников, в том числе руководители забастовки, была арестована. Саму же стачку властям удалось подавить силовым путем лишь 17 января.

По настоянию главы Владимирской губернии Т. С. Морозов пошел на некоторые уступки — в тех вопросах, удовлетворение которых не считал несправедливостью. Стачка закончилась, но ее последствия оказались сильнее, чем можно было предположить.

Описываемые события пришлись на то время, когда до окончания четвертого — выпускного — курса Савве Тимофеевичу оставалось всего одно полугодие или около четырех месяцев учебы. На молодого коммерсанта, которому не исполнилось и двадцати трех лет, Морозовская стачка произвела неизгладимое впечатление. Она стала первым крупным потрясением в биографии Саввы Тимофеевича Морозова. Стачка неумолимо вторглась в повседневный быт Морозовых и сломала самые его основы, всегда казавшиеся незыблемыми.