Игорь Шакинко - Легенды и были Невьянской башни

Промышленное чудо совершили те, кто ловко держал в руках топор, искусно укладывал в заводские стены кирпичи, проходил рудные штреки, стоял у плавильного горна, каким-то шестым чувством угадывая таинственный процесс превращения руды в звонкий металл.

Но не стоит игнорировать здесь роль и заслуги первых Демидовых. П. П. Бажов последние годы жизни много раздумывал о фундаторах уральских и сибирских заводов, вынашивая эпопею о Демидовых. «Пора оценить деяния, — писал он А. Суркову, — именно деяния! — в том числе и колонизационные, с государственной точки зрения и показать первых Демидовых как сподвижников Петра. Причем надо еще подумать, найдутся ли среди этих сподвижников Петра такие, кто бы мог встать в плечо с Никитой и Акинфием Демидовыми».

Эти исторические фигуры давно притягивают внимание историков, писателей, краеведов. Многие годы неоднозначность демидовских характеров интересует и автора этих строк. Осмотрены многие архивы, пополняются новыми документами папки, но облик Акинфия Демидова по-прежнему остается не до конца понятен, странен, загадочен. Большинство оставшихся о нем документов всего лишь искусственный фасад, который скрывает истинные страсти и дела Акинфия Демидова. Попробуйте, например, представить его образ по его же письмам Александру Меншикову, и перед вами предстанет слабый и жалкий человек, который постоянно жалуется на свое бессилие, на свои неудачи, человек, который смиренно и терпеливо сносит обиды от сильных мира сего. Из других же документов он является нам наделенным какой-то таинственной властью над людьми и событиями.

Еще Д. Н. Мамин-Сибиряк упоминал о «странном характере А. Демидова, полном всевозможных противоречий, где перемешаны неистощимая энергия, железная воля, самодурство, жестокость». Чаще всего обычно подчеркивают две последние черты характера Акинфия. Забывать о них, конечно, нельзя. Однако Акинфий Демидов был не только жестоким деспотом, но и талантливым организатором горного дела, оставившим на нашей земле заметный след — двадцать пять заводов! И каких заводов — самых совершенных, дававших лучший в мире металл. Такое само собой не сотворяется.

Акинфий Демидов и сам был превосходным специалистом — великолепным оружейником, одним из лучших мастеров пушечных дел, металлургом, знавшим до тонкостей секреты этой профессии, виртуозным кузнецом… Даже скупой на похвалу Геннин, считавший себя первым в России металлургом, говаривал про Акинфия Демидова, что «такого в заводском деле искусного человека едва сыскать можно».

Даже сегодня поражает грандиозность замыслов и свершений этого горного деятеля. Объяснять столь бурные деяния Акинфия Демидова одной только страстью к наживе — значит не объяснить ничего. И не потому, что такой страсти у него не было. Просто нажива не являлась для него единственным стимулом деятельности. Акинфий Никитич по своей натуре еще и одержимый творец. И как настоящий творец, он дерзок и смел в своих замыслах и их осуществлении.

Его неукротимую энергию стесняют законы и инструкции, власть воевод и горных начальников, и он постоянно стремится освободиться от всяких юридических и фактических пут, избежать любого контроля над своей деятельностью. Он постоянно нарушает неудобные для него законы и регламенты, иногда открыто и дерзко, но чаще тайно и скрытно. Он живет как бы двойной жизнью, о его истинных намерениях и делах современники многого не знали.

Многочисленные демидовские отчеты и ведомости, которые владелец горной империи рассылает в разные инстанции, совсем не раскрывают реального положения на его заводах, а, наоборот, затемняют и извращают его. Часто эти документы говорят не о том, что было, а о том, чего не было. Поэтому историкам приходится туго: до сих пор не могут они выяснить, сколько же все-таки металла выплавлялось на демидовских заводах, какова его себестоимость, сколько и каких мастеровых и работных людей держал Дкинфий Демидов на своих заводах.

Акинфий Демидов, конечно, трезвый предприниматель. Но это только одна грань его противоречивой фигуры. Вместе с расчетливостью практического дельца в нем прекрасно уживается и азарт авантюриста. Он постоянно полон самых дерзких замыслов, осуществляя которые можно сломать голову. Ему нравится рисковать. Он словно нарочно создает ситуации, когда весы судьбы колеблются, когда все сложно и неопределенно. С азартным наслаждением ходит он по краю пропасти и, дойдя до критического момента, ставит на карту все. Он никогда не закрывает глаза в минуту опасности, но напрягает до предела свою зоркость, мгновенно оценивает сложную обстановку, точно взвешивает все обстоятельства, все рассчитывает, принимает решение и… выходит победителем.