Виктор Сонькин - Здесь был Рим. Современные прогулки по древнему городу

Уже в античности существовала и более скандальная версия, в которой речь шла не о матери, а о заключенном в темницу отце (чаще всего в этих легендах его зовут греческим именем Кимон). В эпоху Возрождения и барокко тема «Отцелюбие римлянки» приобрела огромную популярность, особенно у голландских и фламандских художников: она давала возможность изобразить благочестивый сюжет на рискованном изобразительном материале. Рубенс обращался к ней несколько раз (одна из этих картин — в Эрмитаже).

«Отцелюбие римлянки». Гравюра немецкого художника Ганса Себальда Бехама, XVI век.

То ли в память об этом добродетельном поступке, то ли просто потому, что неподалеку торговали коровами, на Овощном рынке воздвигли Молочную колонну (Columna Lactaria) , возле которой расположилась молочная кухня: там детям из бедных семей бесплатно раздавали молоко. Сведения о колонне обрывочны; вероятно, ее снесли при строительстве театра Марцелла.

В 1930-е годы пространство к юго-западу от Капитолия вдоль набережной Тибра подвергалось активной перестройке (частью которой стало «освобождение» театра Марцелла от позднейших наслоений). Муссолини проложил параллельно реке очередной проспект — Виа дель Маре — который, как и другие новые прямые улицы, служил для парадов и торжественных процессий. (Сейчас это две улицы — Виа Луиджи Петроселли и Виа дель Театро Марчелло.) Весьма заметным следом этой деятельности остается бывшее здание фашистской администрации — Governatorato — на Виа Петроселли. Оно построено в характерном стиле муссолиниевского классицизма, с мраморными вставками (на одной из табличек до сих пор видны слова «Муссолини» и «дуче»), большеголовой капитолийской волчицей и прочими имперскими атрибутами. В наши дни там архив записи актов гражданского состояния (anagrafe) .

Святой Гомобон (из латинского homo bonus , «добрый человек») был богатый портной из города Кремоны, славный своим благочестием: он никогда не пропускал причастия, раздавал значительную часть своей прибыли бедным, был безупречно порядочен с клиентами и умер во время мессы, распластавшись на полу церкви в виде креста. По требованию сограждан он был канонизирован почти немедленно после смерти (дело было в конце XII века). В последнее время на Западе, особенно в США, св. Гомобона чтят в качестве патрона коммерческой деятельности: изображающие его статуэтки стали частью корпоративной культуры и популярными сувенирами в деловых кругах. Гомобона также считает своим покровителем гей-сообщество Нью-Йорка — скорее всего, из-за случайного созвучия.

В квартале собирались строить и другие подобные здания, но в ходе подготовительных работ возле небольшой церкви Сант-Омобоно были обнаружены римские развалины, причем едва ли не самые древние в городе. Римскую старину Муссолини уважал; строительные работы были приостановлены, на месте развалин начались раскопки.

В ходе раскопок стало понятно, что возле церкви и под ней стоят два почти идентичных храма. Археологических слоев там оказалось множество, от VII века до н. э. до императорских времен, но основная и самая интересная фаза жизни святилищ относилась к VI веку до н. э. — эпохе последних римских царей. Обнаруженные здания вскоре отождествили с храмами Матери Матуты и Фортуны, которые построил и посвятил один из самых загадочных римских царей Сервий Туллий.

Поскольку Сервий Туллий был человек неясного происхождения, Фортуну он ценил особенно высоко. Одна из легенд приписывала его удачливость тому, что он имел тайные сношения с богиней, проникавшей в его спальню через специальное окошко. Ученые, склонные к рационализации сказок, интерпретировали эту историю как свидетельство обряда ритуального «совокупления с богиней». Такой обряд известен во многих древних культурах. Иногда совокупление только подразумевается, а иногда роль богини исполняют жрицы или специальные храмовые проститутки.

Один из самых забавных примеров обращения к авторитету Афины приведен в первой книге «отца истории» Геродота. Когда тиран Писистрат решил вернуться в Афины, откуда его изгнали, он придумал уловку, о которой Геродот рассказывает с недоумением: «Эллины с давних времен отличались от варваров своим просвещением и чуждались глупых суеверий, афиняне же почитались даже среди эллинов самыми рассудительными; и все же измышленная против них хитрость возымела полный успех». Хитрость заключалась вот в чем. В одной из аттических деревень нашли молодую женщину огромного роста и внушительной наружности. Ее в полном вооружении поставили на повозку и повезли в город. Глашатаи кричали: «Богиня Афина сама едет в свой город и ведет за собой Писистрата!» Изумленный народ сбегался и молился богине; женщина молчала — так ей велели — и от этого шествие казалось еще торжественней. Писистрат торжественно поднялся на Акрополь и принял власть над Афинами.