Виктор Сонькин - Здесь был Рим. Современные прогулки по древнему городу

Между Комицием и Форумом (возможно, там, где сейчас стоит арка Септимия Севера) находилась открытая платформа, предназначенная для иностранных послов. Место это было почетное, но называлось оно не очень почетным словом «Грекостасис», что означает примерно «стоянка для греков» (иностранные послы по преимуществу представляли грекоязычный Восток).

Комиций, по словам Тита Ливия, был «прихожей курии», то есть здания Сената. Первую курию построили на Комиции в легендарные времена царя Тулла Гостилия. Гостилиева курия была, вероятно, простым зданием во вкусе республиканской строгости. В 100 году до н. э., в год рождения Юлия Цезаря, она стала местом расправы с трибуном и народным любимцем Луцием Сатурнином. В это время римскую республику уже лихорадило вовсю. Диктатор Марий, в руках которого в этот момент была сосредоточена почти вся государственная власть, был многим обязан своим сторонникам Сатурнину и Главции, но их популистская деятельность ставила его во все более двусмысленное положение в среде знати; когда громилы Сатурнина и Главции убили невыгодного для их хозяев кандидата в консулы, возмущение достигло предела, и Марию было поручено разобраться с ситуацией. Марий разрывался на части; однажды вечером к нему одновременно пришли сенаторы, требующие приструнить Сатурнина, и сам Сатурнин, который хотел прижать к ногтю сенаторов — и Марий под предлогом расстройства желудка бегал из одного конца своего дома в другой и бессовестно врал всем. На следующий день на Форуме разыгрался настоящий бой. Сатурнин со сторонниками потерпел поражение и окопался на Капитолийском холме; противники перерезали внешние коммуникации, и сатурнинцы, лишенные провианта и воды, были вынуждены сдаться. Плененного Сатурнина привели в курию с намерением предать его сенаторскому суду, но многие аристократы были так взбешены, что забрались на крышу, проломили в ней дыру и забросали Сатурнина камнями.

В 80 году до н. э. курию отреставрировал следующий харизматический лидер, Сулла, но в этом виде она простояла недолго: тридцать лет спустя борьба двух политических соперников, Клодия и Милона, выплеснулась на улицы в виде бурных рукопашных стычек между сторонниками соответствующих партий; однажды на Аппиевой дороге приверженцы Милона встретили самого Клодия и убили его. Взбешенные клодианцы приволокли тело своего предводителя в курию и устроили там погребальный костер. На этом история Гостилиевой курии закончилась: она сгорела.

В философском диалоге Цицерона «О пределах блага и зла» один из участников говорит: «Глядя на нашу курию (я имею в виду Гостилиеву, а не эту новую, которая, как мне кажется, стала меньше с тех пор, как ее расширили), я всегда думал о Сципионе, Катоне, Лелии… место обладает огромной силой, способной вызывать воспоминания». [4] Пер. Н. А. Федорова.

Здание или помещение, хорошо известное оратору, использовалось в риторической практике как мнемонический прием. Оратор мысленно располагал части своей речи по разным углам помещения, а потом, во время выступления, представлял себе это помещение и таким образом вспоминал, что за чем следует.

В глубокой древности у римлянина могло быть всего одно имя (такое, как «Ромул» или «Рем»), но в исторические времена у каждого уважающего себя гражданина их было три: личное имя (praenomen) , родовое имя (nomen) и фамильное имя (cognomen) — например, Гай Юлий Цезарь или Публий Овидий Назон. Личных имен было немного — два-три десятка, а часто встречающиеся и вовсе можно было пересчитать на пальцах: Гай, Марк, Луций, Публий, Гней, Квинт, Секст.

Родовое имя уходило корнями в глубокую древность, к основателю рода. Оно заканчивалось на — ius или — aeus (что по-русски традиционно передается как — ий и — ей): Юлий, Клавдий, Гораций, Корнелий, Анней.

Фамильное имя было по своему происхождению прозвищем, некогда полученным основателем отдельной ветви рода («семьи»), например Агенобарб («рыжебородый»), Цицерон («горошина»), Целер («быстрый»), Брут («глупый»), Сципион («скипетр»).

Иногда смысл фамильного имени терялся в веках (мы не знаем, что значили слова «Цезарь» или «Катон»).

Фамильное имя, как правило, переходило по наследству от отца к сыну, но за какие-то выдающиеся достижения гражданин мог получить дополнительное имя (второй cognomen или agnomen ) — например, Кретик («Критский») за подчинение острова Крита римской власти или Африкан («Африканский») за боевые заслуги в Африке. Иногда такой агномен присуждался посмертно — так, один из борцов за безнадежное республиканское дело остался известен в веках как Марк Порций Катон Утический, в честь самоубийства, совершенного им в африканском городе Утике.