Е. Готтендорф - Герман Геринг

Герман Геринг сам отрезал себе этот путь. В декабре 1918 г. он приехал вместе со своим другом Эрнстом Удетом в Берлин, в поисках работы, и был приглашен на собрание Общества защиты демобилизованных офицеров, на котором выступил, по поручению правительства, генерал Рейнхардт, военный министр Пруссии. Генерал призвал собравшихся не порывать связей с армией и постараться пережить тяжелые времена; для начала он пообещал принять желающих в военизированные формирования, создававшиеся для защиты правительственных зданий от мятежников и экстремистов. Многие из офицеров были рады и этому. Когда зашла речь об униформе для новых отрядов, было решено принять ее в упрощенном варианте, отменив эполеты, которые заменялись скромными голубыми нашивками на рукаве. Рейнхардт пришел на собрание уже в новой форме. Обращаясь к офицерам, он сказал, что эти нашивки ему не очень-то по душе, но придется потерпеть какое-то время.

В этот момент слова попросил Геринг и, не дожидаясь приглашения, вышел на сцену. Он был в полной офицерской форме кайзеровской армии, с белыми эполетами, на которых сияли капитанские звезды, с орденом «За заслуги», повязанном на голубой с золотом ленте вокруг шеи, с полным набором «железных крестов» и другими наградами. При общем молчании публики, застывшей от неожиданности, он сказал, обращаясь к Рейнхардту: «Ваше превосходительство, эти голубые нашивки вам не к лицу! Лучше бы вы повязали черную ленту в знак скорби по германской армии; впрочем, вам неплохо подойдет и революционный красный цвет! Сделайте себе красные нашивки на рукаве, господин генерал!»

Такая дерзость со стороны капитана по отношению к генералу, да еще и военному министру, была неслыханным нарушением традиций германской армии, тем более непростительным, что генерал пришел просить помощи у нижестоящих по званию. Собравшиеся застыли в растерянности, а потом разразились аплодисментами. Генерал Рейнхардт, не найдя, что сказать, молча сошел со сцены и покинул зал.

Геринг, дождавшись тишины, продолжал: «Мы, офицеры, выполнили свой долг на войне! Долгих четыре года мы рисковали жизнью ради отечества, а теперь они плюют на нас и лишают нас последнего, что у нас осталось — наших званий и наград! Позвольте мне заявить, что не народ виноват в нашей беде. На войне мы все были вместе и все делили трудности — и солдаты, и офицеры! Винить надо тех, кто нанес удар в спину нашей славной армии — тех людей, которые думают только о захвате власти и о том, чтобы обогатиться за счет народа!» Так впервые был введен в обращение миф об «ударе в спину» («дольхштосс»). согласно которому германская армия проиграла войну не на полях сражений, а из-за предательства левых внутри страны.

Затем Геринг сказал, что день расплаты придет и предатели будут изгнаны из Германии; он призвал всех трудиться ради этого дня и готовиться к нему. Потом он покинул зал вместе с друзьями.

Не всем офицерам понравилась речь Геринга. Более здравомыслящие были готовы служить в армии и при республике и досадовали на Геринга за то, что он оттолкнул руку помощи, протянутую правительством. Другие, не вдаваясь в суть разногласий, про себя осудили его за то, что он позволил себе дерзко обойтись (в присутствии публики!) с вышестоящим по званию, заслуженным генералом и министром; они сочли, что Геринг совершил тем самым поступок, недостойный офицера.

Как бы то ни было, но своим выступлением Геринг окончательно лишил себя возможности продолжать службу в армии. Хотя, как-никак, во всем этом нашлась и привлекательная сторона. Своим смелым выступлением Геринг привлек к себе внимание общественности и показал, что он не просто демобилизованный офицер, один из многих, оказавшихся не у дел, но и человек, думающий о судьбах своей страны и не лишенный к тому же таланта оратора. Он выделился из общей массы и призвал к борьбе за будущее, выразив мысли многих, разделявших его взгляды, но не имевших смелости (или умения) сказать об этом.

Так ли, иначе ли, но приходилось думать о том, как выжить. Сколько ни говори смелых речей, но рано или поздно приходится браться за дела. Геринг оставил Берлин и для начала поехал в Мюнхен, к матери, чтобы попытаться найти работу в столице Баварии.