Эдуард Созаев - Флот Людовика XV

Уголовному наказанию подвергся лишь канцлер Казначейства Джон Айлэби. Он был признан виновным в коррупции и заточен в Тауэр. Трое директоров, включая Крэггза, умерли, не дождавшись вердикта. Остальные не совершили по тогдашним законам никакого уголовного преступления. Однако их имущество было почти полностью конфисковано. Один из членов Палаты лордов внес проект резолюции, в которой предлагал поступить с виновными по-древнеримски: зашить их живьем в мешок со змеями и бросить в Темзу.

Однако нет худа без добра – благодаря «Компании Южных морей» правительство сумело обменять большую часть своих долговых обязательств на обесценившиеся бумажки. К 1721 году долг Англии не превышал полумиллиона фунтов. А поскольку Британия была исправным плательщиком, банкирские дома Европы опять открыли ей неограниченный кредит.

Внешний долг Франции после Войны за испанское наследство достигал астрономической цифры в 3 миллиарда ливров. Из этих денег 1,2 миллиарда (чистый доход за 16 лет) должны были быть выплачены в течение 3 лет. К тому же, поскольку Франция считалась у банков Европы ненадежным партнером, ей давали взаймы под большие проценты и на небольшие сроки.

Доходы за 1715–1718 годы были израсходованы «на корню» уже в 1713-м, а за 1719–1722 годы – частично израсходованы в 1715-м. Расходы выросли до 146 миллионов ливров, а доходы уменьшились до 69 миллионов ливров. Между тем начинавшаяся война с Испанией требовала 8 миллионов ливров только на армию. Правительство уже не могло найти кредиторов. Банки повсеместно отказывали Франции в займах. Попытки главы Комитета финансов маршала Ноаля силой вырвать деньги у откупщиков не принесли ощутимых результатов. Откупщики – в большинстве своем евреи – обвинялись в иудаизме и связях с дьяволом, однако умирали во время пыток в страшных мучениях, но не давали денег. Обширному сокращению подверглась и армия – ее численность снизилась с 400 тысяч штыков до 140 тысяч, что позволило сократить расходы более чем в два раза (с 86 до 36 миллионов ливров). Это было государственное банкротство. Не пощадили даже дворянство – были отменены различные льготы и ренты, все должности в королевстве теперь покупались претендентами.

Как и в случае с Англией, во Франции нашелся способ расплатиться с долгами, причем схема оказалась очень похожей. В 1716 году Филипп Орлеанский разрешил шотландскому финансовому авантюристу Джону Лоу (приехавшему в Париж со своей любовницей Кэтрин Сеньер) постепенно вывести из обращения золотые деньги, заменив их государственными казначейскими билетами. Лоу создал Всеобщий банк, который начал выпускать банкноты, по сути, представляющие бессрочные долговые обязательства. Они очень быстро приобрели такую популярность, что, вопреки всякой галльской логике показались скуповатым французам предпочтительнее серебряных и золотых монет. Лоу удалось выкупить чудовищные королевские долги Франции. Секрет билетов Всеобщего банка был прост – поначалу его ценные бумаги обеспечивались золотом и серебром. Если клиенту вдруг хотелось обменять бумаги банка на золотые или серебряные деньги, он мог сделать это в любом отделении банка безо всяких проволочек. Лоу привязал бумажные деньги к золотому стандарту, а обменянное на ценные бумаги золото быстро помогло Франции расплатиться с неотложными кредитными обязательствами. Однако вскоре этот принцип был нарушен, деньги начали печатать без обеспечения золотом и серебром, что сделало всю экономическую реформу Лоу авантюрой.

В августе 1717 года во Франции была учреждена Миссисипская компания. Ее главой также был Джон Лоу, а обеспечителем – Всеобщий банк. Компания выпустила 200 тысяч акций, по 500 ливров каждая. При этом покупатели могли оплачивать акции не только монетой и банкнотами, но и государственными обязательствами, которые на рынке котировались ниже номинала. Таким образом, компания становилась кредитором государства. Почти сразу возник лихорадочный спрос на акции Миссисипской компании. На следующий год Лоу от имени руководства компании обещал очень большие дивиденды. Это заявление спровоцировало рост спроса на акции. Компания объявила подписку на дополнительные 50 тысяч акций, на которые в короткое время было подано 300 тысяч заявок. Курс уже выпущенных акций тем временем неуклонно повышался, и компания решила выпустить еще 300 тысяч акций вместо ранее планировавшихся 50 тысяч и продавать их по рыночному курсу. Курс 500-ливровой акции поднялся до 10–15 тысяч ливров, причем его колебания от одного дня к другому были довольно высоки. При этом деньги, которые собирала компания путем эмиссии ценных бумаг, вкладывались в подавляющей части в облигации государственного долга. Эмиссия ценных бумаг во многом поддерживалась эмиссией банкнот Королевского банка. В первой половине 1720 года вкладчики из числа королевской семьи постепенно начали изымать из банка его ограниченный запас драгоценных металлов. Другие акционеры, глядя на придворных, подумали, что тем известно что-то такое, о чем не известно рядовым акционерам, и также обратились в филиалы компании за золотыми и серебряными деньгами. В феврале 1720 года был издан указ, запрещавший владение монетами на сумму сверх 500 ливров.