Александр Широкорад - Англия. Ни войны, ни мира

Статья 2 обязывала каждую из договаривающихся сторон соблюдать строгий нейтралитет в случае, если другая сторона, защищая свои интересы в Китае или Корее, окажется вовлеченной в войну с третьей державой.

В случае войны одного из союзников с двумя или более державами договор (статья 3) обязывал другого его участника оказать союзнику военную помощь.

Этот англо-японский союзный договор стал крупной победой японской дипломатии. Об Индии в договоре не было сказано ни слова, зато в отношении Кореи и Маньчжурии договор обеспечивал Японии все, чего добивалось ее правительство. Договор этот давал возможность Японии начать войну против России, не опасаясь, что какая-либо держава окажет России вооруженную поддержку, поскольку воевать бы тогда пришлось не только с Японией, но и с ее союзницей — Англией. Договор был одобрен парламентом и опубликован.

Заключение англо-японского союзного договора сопровождалось обменом секретными нотами. В них устанавливалось, что «в мирное время» военно-морские силы обеих сторон, «насколько это возможно», будут действовать согласованно и что будут предоставлены взаимные льготы в использовании доков и в снабжении углем военных кораблей каждого союзника в портах другого. В нотах констатировалось, что в данный момент Англия и Япония содержат на Дальнем Востоке силы, превосходящие морскую мощь любой другой державы. Обе союзницы заверяли друг друга, что они не имеют намерения ослаблять усилий к сохранению такого превосходства.

Англо-японский договор оживленно обсуждался в Европе. В Германии не скрывали злорадства, считая, что этот договор поставит в затруднительное положение и Англию, и Россию. Некоторые берлинские газеты дошли до того, что объявили этот договор делом германского правительства. Во Франции считали, что англо-японский договор направлен главным образом против России, и решили, что Франция, как союзница, обязана внимательно отнестись к указанному договору, способному, кроме того, повлечь за собой и борьбу против французского влияния в южных провинциях Китая. Соединенные Штаты приняли этот союз «скорее хорошо, чем дурно», так как им все же проповедовался в китайской политике принцип открытых дверей, причем статс-секретарь Хэй заявил, что англо-японское соглашение «вполне соответствует американским интересам» {168} 168 Россия и Япония на заре XX столетия. С. 323. .

В России, увы, должного значения этому договору не придали. Хотя еще в 1897 г. в особой записке от 12 апреля русский посол в Токио барон Розен высказал предположение, что в корейском вопросе Япония будет искать опоры в Англии и найдет здесь полное сочувствие и нравственную поддержку. «Англия нуждается на Дальнем Востоке в союзнике, — писал Розен, — который поддерживал бы сухопутными войсками действия английского флота. Такого союзника она могла бы найти в лице Японии с ее превосходно организованной и сравнительно сильной армией. Вследствие этого Англия и стремится всеми силами втянуть Японию в союз с собой, который обеспечил бы за ней преобладание, которого она, несомненно, ищет как здесь, так и повсюду» {169} 169 Россия и Япония на заре XX столетия. С. 323. .

Кстати, в Петербурге вспомнили и высказывание старого русофоба лорда Керзона, сделанное им в Палате общин еще 7(19) июля 1897 г. в ответ на запрос сэра Чарльза Дилька. Керзон определил интересы Англии так: во-первых, «чтобы независимость Кореи была обеспечена» и «чтобы она не была поглощена территориально или административно Российской империей»; во-вторых, «чтобы корейская территория и корейские порты не сделались базисом для планов территориальных расширений, могущих нарушить равновесие сил на Крайнем Востоке и дать одной державе [естественно, России. — А.Ш.] военно-морское преобладание в восточных водах». Лорд Керзон закончил свои объяснения словами: «Какие бы то ни было попытки одной державы вроде тех, которые я описывал, найдут нас готовыми к охране там наших интересов» {170} 170 Там же. .

В начале 1902 г. Ламздорф обратился к французскому правительству с предложением совместно выступить с ответом на англо-японский союз. Французское правительство не одобряло отвлечения сил России на Дальний Восток, но все же согласилось на то, чтобы 20 марта 1902 г. оба союзных правительства опубликовали общую декларацию. В ней говорилось: «Будучи вынужденными учитывать возможность враждебных действий других держав, либо повторения беспорядков в Китае... оба союзных правительства оставляют за собой право озаботиться в такого рода случаях принятием мер, необходимых для охраны их интересов» {171} 171 История дипломатии. Т. II. С. 538. .