Александр Васильев - Время до крестовых походов до 1081 г.

В византийское время выделились две арабские династии. Одна – династия Гассанидов в Сирии, монофизитская по религии, находившаяся в зависимости от византийских императоров, особенно усилившаяся в VI веке при Юстиниане, помогавшая империи в ее военных предприятиях на востоке и прекратившая свое существование, вероятно, в начале VII века при завоевании персами Сирии и Палестины. Вторая арабская династия была династия Лахмидов с центром в городе Хире у Евфрата, находившаяся в вассальных отношениях к персидским Сасанидам, враждебная поэтому Гассанидам, прекратившаяся также в начале VII века. [науч.ред.36] [науч.ред.36] Характеристика Гассанидов и, видимо, Лахмидов (о последних, к сожалению, гораздо меньше информации) как династов не вполне точна, ибо речь идет о людях с двойственным юридическим положением. Гассаниды были, с одной стороны, достаточно высокопоставленными чиновниками в рамках византийской бюрократической системы. С другой стороны, налицо и очевидная «династическая» преемственность их власти в связи с их высоким общественным положением в среде аравийских племен в приграничной с Византией полосой. Научная литература о них весьма велика. Из русских работ хотелось бы отметить сочинение Н. В. Пигулевской «Арабы у границ Византии и Ирана в IV-VI вв» (М.; Л., 1964). Из иностранных – М. Sartre. Trois etudes sur I 'Arable romaine et byzantine. Bruxelles, 1982, pp. 121-203, в особенности pp. 170-188. В Хире было распространено христианство в форме несторианства, и некоторые представители династии Лахмидов также были христианами. Обе династии обязаны были защищать границу: Гассаниды – византийскую, Лахмиды – персидскую. Как видно, оба вассальных государства исчезли в начале VII века, так что, ко времени выступления Мухаммеда, в пределах Аравийского полуострова и населенной арабами Сирийской пустыни не было, за одним исключением, ни одной политической организации, которая заслуживала бы названия государства. Лишь на юго-западе Аравийского полуострова продолжало существовать с конца второго века до н. э. царство Сабейско-Химьярское, или Химьяритов (Омиритов). [науч.ред.37] [науч.ред.37] Греческое название Химьяритов. Однако около 570 г. Йемен был завоеван персами [474] [474] Excerpta e Theophanis Historia. Bonn. ed., p. 485. См. также: Т. Noldeke. Geschichte der Perser und Araber… SS. 249-250; С. Conti Rossini. Storia d'Etiopia. Bergamo, 1928, p. 199. [науч.ред.38] [науч.ред.38] Видимо, потому что в начале второй главы, рассказывая о Юстине I, А. А. Васильев достаточно подробно писал о Йемене, он не включил в иностранные издания довольно большой отрывок, имеющийся в соответствующем месте русской версии (с. 189). Ввиду того, что этот текст лишь незначительно повторяет рассказ о Йемене начала второй главы, здесь воспроизводится этот не переводившийся впоследствии отрывок: «…царство Сабейско-Химьярское, или Химьяритов (Омиритов), где с половины IV века стало распространяться христианство, встретившее позднее сильного противника в распространившемся там иудействе. В первой половине VI века химьярский (омиритский) царь, покровитель последователей иудейства, открыл жестокое гонение на южно-арабских христиан, что вызвало вмешательство христианского абиссинского (эфиопского) царя; последний одержал полную победу над иудействующим царем и принялся деятельно восстанавливать в Йемене христианство; причем о своей победе над иудейством он оповестил александрийского патриарха и византийского императора Юстина I. Преемник последнего, Юстиниан Великий, отправлял посольства в Аксум, столицу Абиссинского царства, и к химьяритам, желая заинтересовать эти далекие страны в своих военных предприятиях и торговых планах. С этой стороны попытка Юстиниана не удалась. Но в делах церковных в течение всего его правления византийское влияние давало себя чувствовать, как у абиссинцев, так и у химьяритов, те и другие просили у византийского императора епископов».

Древние арабы до Мухаммеда жили в условиях родового быта. Кровное родство являлось единственной основой их общих интересов, сводившихся почти исключительно к обязательным для всех членов племени принципам верности, покровительства, помощи и мести за причиненные врагами племени обиды. Ничтожного повода было достаточно, чтобы вызвать длившуюся иногда десятки лет кровопролитную борьбу между племенами. Воспоминания об этих временах сохранились в древней арабской поэзии и прозаических преданиях. Враждебность и высокомерие были преобладающим настроением во взаимных отношениях различных племен арабской древности.