Михаил Швецов - Четыреста лет царского дома – триста лет романо-германского ига

Этим летом впервые в жизни я читал произведения славянофила С.Т. Аксакова «Детские годы Багрова-внука». Это — как про тебя, чувствительного, нежного, доброго. После этой книги я и захотел учить тебя рыбачить, но пока придётся отложить. У писателя было 6 сыновей и 8 дочерей. Двое стали литературными критиками [157*]. Было, было чему поучиться у их отца! И как следствие верного воспитания в родовой русской семье появилась «Записка», переданная в 1855 году императору Александру II и подписанная Константином Сергеевичем Аксаковым. Там, в частности говорилось: «Не подлежит спору, что правительство существует для народа, а не народ для правительства. Поняв это добросовестно, правительство никогда не посягнёт на самостоятельность народной жизни и народного духа…Современное состояние России представляет внутренний разлад, прикрываемый бессовестною ложью. Правительство, а с ним и верхние классы, отдалилось от народа и стало ему чужим. И народ, и правительство стоят теперь на разных путях, на разных началах…Народ не имеет доверенности к правительству; правительство не имеет доверенности к народу….При потере взаимной искренности и доверенности всё обняла ложь, везде обман…Все лгут друг другу, видят это, продолжают лгать, и неизвестно, до чего дойдут…Всё зло происходит главнейшим образом от угнетательной системы нашего правительства…Та же угнетательная правительственная система из государя делает идола, которому приносятся в жертву все нравственные убеждения и силы…Лишённый нравственных сил, человек становится бездушен и, с инстинктивной хитростью, где может, грабит, ворует, плутует…Нужно, чтоб правительство поняло вновь свои коренные отношения к народу, древние отношения государства и земли, и восстановило их…»

Автор предисловия к книге пишет: «Надо было обладать незаурядным мужеством, чтобы обратиться к российскому самодержцу с подобным разоблачением самодержавно-крепостнической действительности, всей угнетательной системы царизма, да ещё в момент, когда так свежа была память о «мрачном семилетии» — полосе реакции, последовавшей в стране после поражения европейских революций 1848–1849 гг. и продолжавшейся вплоть до смерти Николая I в феврале 1855 года, семилетии, которым этот коронованный деспот бесславно завершил своё царствование. Тогда преследовалось любое слово, любое действие, если их можно было истолковать как косвенное (не говоря уже прямое) выражение недовольства существующими порядками, и тем более, как намёк на желательность или необходимость изменения этих порядков».

К.С. и И.С. Аксаковы и близкие к ним славянофильские круги считали, что настоящее России ужасно, и у неё нет никакого будущего, если идти путём дальнейшей европеизации всей жизни страны, начало которой было положено реформами Петра I. В конце этого пути её ждут мещанская бездуховность, состояние «полускотского равнодушия ко всему, что выше чувственных интересов и торговых расчётов» (Киреевский И.В.).

Иван Аксаков называет Николая I «просто душегубцем: никто не сделал России такого зла, как он».

Венцом публицистической деятельности Константина Аксакова становится статья «Опыт синонимов. Публика — народ» (1859). В ней говорилось: «Публика выписывает из-за моря мысли и чувства, мазурки и польки: народ черпает жизнь из родного источника. Публика говорит по-французски, народ — по-русски. Публика ходит в немецком платье, народ — в русском. У публики — парижские моды. У народа — свои русские обычаи…Публика спит, народ давно уже встал и работает. Публика работает (большею частью ногами по паркету), народ спит или уже встаёт опять работать. Публика презирает народ, народ прощает публике. Публике всего полтораста лет, а народу годов не сочтёшь. Публика преходяща, народ вечен. И в публике есть золото и грязь, и в народе есть золото и грязь; но в публике грязь в золоте; в народе — золото в грязи… «Публика, вперёд! Народ, назад!» — так воскликнул многозначительно один прохожий».

Поместившая эту статью газета «Молва» вскоре прекратила своё существование.

Теперь ты видишь, что положение в обществе накануне отмены крепостного права в середине XIX века весьма похоже на сегодняшнее. Известный французский сочинитель А. Дюма, посетивший Россию в тот сложный период времени, писал, что отмена крепостного права приведёт к революции. Ты спросишь: «Неужели будет опять переворот?» Отвечаю: «Не будет, если людей не сумеют быстренько превратить в социальных роботов». Особенно роботизация угрожает интеллигенции, которая уже безропотно подчиняется любому нажиму властей.