Томас Рид - Смертельный выстрел

Когда скрылись, наконец, из виду мелькавшие среди деревьев белые платья, он сказал:

- Садись на мула, Джуп! Нам еще предстоит одно путешествие... недолгое, будем надеяться. В конце его ты встретишь своего старого господина и увидишь, как он получит заслуженный смертельный выстрел.

XXXIII

Тишина, царившая на берегах Сан-Саба, продолжалась недолго; вскоре её нарушили грубые голоса и взрывы хохота целой шайки всадников, ехавших с миссии. Это были все те же "индейцы" с перьями на голове и раскрашенными лицами. Перед каждым из них на луке седла и позади на крупе лошади были привязаны ящики с серебром. Переехав реку, шайка остановилась по знаку, данному ей предводителем Борлассом, который обратился с речью:

- Товарищи, вам нет надобности ехать туда, где нас ждут Квантрель и Бослей. Я отправлюсь туда с Чисгольмом, а вы подождите здесь нашего возвращения. Не спешиваться! Мы вернемся через несколько минут. Из миссии не скоро погонятся за нами, особенно когда увидят следы, оставленные нами. Они будут осторожны, и что бы ни говорил наш друг, - и Борласс кивнул головой в сторону Фернанда, - все же колонисты не могут выставить более сорока человек. Думая, что это целое племя команчей, они вряд ли решатся следовать за нами. К тому же им не так-то легко будет найти обратные следы по ущелью... не раньше завтрашнего утра, я думаю. В это время мы будем уже далеко, а по ту сторону плоскогорья мы в полной безопасности. Они никогда больше не увидят индейцев. Едем, Чисгольм! Ребята, ведите себя серьезно до нашего возвращения... Ни один гвоздик, ни один ремень не должны быть тронуты на ящиках. Если пропадет хотя бы один доллар, то, клянусь Предвечным!.. Вы знаете, как поступает Джим Борласс с изменниками.

Борласс отделился от шайки вместе с человеком, которого он выбрал себе в провожатые, и направился по хорошо знакомой ему тропинке. Ни колючие ветви терновника, ни сучья деревьев не могли удержать его от быстрой езды; ему были знакомы малейшие изгибы тропинки, малейшие препятствия на ней. К дубу они добрались очень скоро, но каково было их разочарование! Ни единого живого существа не нашли они под его тенью. Удивление, овладевшее им, перешло скоро в страшный гнев.

Борласс знал, что Ричард Дерк сделался членом его шайки лишь только в силу известных обстоятельств, знал также о любви его к Елене Армстронг, главной причине, заставившей его присоединиться к ним. Теперь, когда он получил ее, да еще в придачу ее сестру, почему же ему не порвать своих сношений с ними? О Бослее не могло и речи... Квантрель наверняка убил его. Убежденный в измене своего лейтенанта, он, как тигр, лишенный добычи, носился с бешенством вокруг дерева. Бесновался он не из-за Дерка или Елены Армстронг, а из-за Джесси. Он надеялся иметь ее в своих руках и жениться на ней так же, как Дерк на Елене. К счастью, небо покрылось облаками, и луна скрылась за ними, а потому он не мог видеть, что трава вокруг дерева истоптана полудюжиной лошадей.

Ни Борлассу, ни его провожатому не пришло в голову, что здесь мог быть еще кто-нибудь, кроме Квантреля, Бослея и пленниц. Они их громко звали по именам, но не получали ответа. Где им было знать, какие события только что разыгрались в этом уединенном месте? Они по-прежнему подозревали в измене Квантреля. При мысли об этом бешенство Борласса дошло до крайности. Он ругался, кричал и изрыгал проклятия. Желая успокоить его, Чисгольм сказал:

- А может быть, капитан, они теперь уже в доме? Я думаю, мы найдем их там всех четверых, когда приедем.

- Ты думаешь?

- Я уверен в этом. Как же иначе могли они поступить? Квантрель не посмеет вернуться в Штаты, да не посмеет пристать и к колониям Техаса. А двоим нелегко прожить в безлюдных прериях.

- Ты верно говоришь... Не будем же терять времени. Недолго осталось и до утра, а на рассвете колонисты наверное пустятся по нашим следам. Надо спешить на плоскогорье.

Борласс повернул лошадь к узкой тропинке; скоро он присоединился к своей шайке и отдал приказание немедленно двигаться вперед.

Волнение в миссии тем временем усиливалось. Всюду слышались стенания и громкие голоса, взывающие к возмездию. Прошло какое-то время прежде, чем колонисты поняли, какая участь их постигла, и убедились в том, что все кончилось. Джентльмены, обедавшие у Армстронга, поспешили домой. К счастью, их семьи и слуги спали крепким сном. Но это не успокоило их. Хотя их дома не были сожжены, дети и жены были живы, вовсе не следовало, что опасность миновала. Если индейцы не сделали этого, то только потому, что силы их были недостаточно велики. Все были уверены, что неминуемая катастрофа должна разразиться над всеми колонистами, и под гнетом этой мысли подняли всех на ноги. Женщины и дети подняли плач и крик, но мужчины отнеслись ко всему спокойно. Многие из них привыкли к таким "сюрпризам" и поспешили взять в руки оружие. Вскоре все были вооружены ружьями, пистолетами и ножами. Выслушав рассказ о том, что случилось в миссии, они собрали совет, чтобы решить, какие надо принять меры.