Сергей Макеев - Дело о Синей Бороде, или Истории людей, ставших знаменитыми персонажами

План Мазепы и надежды Карла XII начали рушиться с самого начала. Сколько-нибудь значительного перехода козаков на сторону противника не произошло и впредь не ожидалось.

Петр был, конечно, потрясен предательством Мазепы. Но быстро предпринял решительные меры. Он разослал во все полки, города и крепости манифест об измене «иуды Мазепы»: «Известно нам, великому государю, учинилось, что гетман Мазепа, забыв страх Божий и крестное к нам целованье, изменил и переехал к неприятелю нашему… дабы малороссийскую землю поработить». Царь обещал амнистию и сохранение чинов и маетностей всем, кто оставит изменника и вернется к прежней службе. Наконец, он заявлял о верности украинцев союзу с Россией и запрещал попрекать их предательством Мазепы. Затем Петр I созвал старшину, полковников и значных козаков в город Глухов для избрания вольными голосами нового гетмана.

В то же время и Мазепа рассылал свои «универсалы», но они никого больше не соблазнили. Напротив, из всех полков и городов стали поступать челобитные царю о преданности козаков и простых украинцев, притом даже из мест, не занятых русскими войсками. То есть эти изъявления преданности никак нельзя считать вынужденными.

Только часть запорожцев-сечевиков соблазнились предложениями Мазепы и шведов. Три тысячи козаков во главе с атаманом Костей Гордиенко явились в шведский лагерь. Они сразу поразили союзников своим буйством. Мазепа пригласил запорожцев в свой шатер на обед. Сечевики перепились и начали тащить со стола серебряную посуду. А когда кто-то сделал им замечание, его тотчас зарезали. Впрочем, это были отчаянные рубаки. Те, кто уцелел, остались с Мазепой до конца.

А Меншиков уже давно был под Батурином — он приехал, еще не зная об измене, его должен был ждать «мнимый больной», а встретил Александр Данилыч запертые ворота замка с вооруженными сердюками под командованием атамана Чечеля. Батурин надо было брать немедленно — там Мазепа собрал провиант, артиллерию и боеприпасы для шведов и своего мятежного войска. К тому же Карл XII с Мазепой также спешно двигались к Батурину. Часть жителей покинула город, жены и домочадцы некоторых полковников вернулись из осажденного Батурина в свои поместья и даже с обозами, но некоторых горожан сердюки загнали в крепость и подожгли посады. Атаман Чечель просил у Меншикова три дня на сдачу, но это была явная уловка. Штурм начался, и 31 октября Батурин был взят, почти все начальники сердюков попали в плен.

5 ноября в Глухове состоялось символическое отрешение Мазепы от должности — с куклы, изображавшей Мазепу, была снята кавалерия — андреевская лента, затем муляж был повешен (такие политические спектакли уже разыгрывались во Франции и в Англии). А на другой день новым гетманом Украины был избран стародубский полковник Иван Ильич Скоропадский. После принятия присяги новым гетманом киевский митрополит с другими иерархами предали Мазепу анафеме — церковному проклятию.

Со школьных лет остается такое воспоминание, что измена Мазепы совершилась чуть ли не на поле Полтавской битвы. Может быть, оттого, что эти два события совмещены и в пушкинской «Полтаве». На самом деле между бегством Мазепы в лагерь шведов и Полтавским сражением прошло восемь месяцев. В том числе исключительно холодная для Украины зима 1708–1709 годов. От трех до четырех тысяч шведов погибли только от холода, еще множество получили увечья от обморожения. С первых шагов шведских войск по украинской земле население оказывало им сопротивление. В основном жители разбегались при приближении шведов, уводя скот и пряча добро. Нередки были и нападения крестьян и горожан на обозы и небольшие отряды шведов. Мазепе нелегко было оправдываться перед Карлом. Кажется, оба начинали понимать, что ошиблись — как друг в друге, так и в своих стратегических расчетах. А главное, Мазепа переоценил самого себя, если он и вправду думал:

Мазепа решил «отыграть назад»: он послал к царю полковника Апостола с предложением ни много ни мало предать в его руки шведского короля с генералами, а взамен просил полного прощения и возвращения прежнего гетманского достоинства. Предложение было такое смелое, что Петр не сразу поверил Апостолу. Посовещавшись с министрами, царь послал свое согласие, но только в случае, если Мазепа сумеет «добыть главнейшую особу». Думается, со стороны Мазепы это был блеф — сил для пленения Карла не было. Петр наверняка это понимал. Очередная авантюра Мазепы окончилась ничем, но веры к нему теперь не стало и у ближайших соратников. Полковник Апостол и многие его товарищи вернулись под царскую руку.