Алексей Попов - Диверсанты Сталина. Спецназ НКВД в тылу врага

В других публикациях допускаются грубые фактические ошибки, искажающие историческую действительность, причем исследователями, имеющими непосредственное отношение к отечественным спецслужбам. Так, например, в коллективной монографии «Государственная безопасность России: история и современность» командир разведывательно-диверсионной группы «Неуловимые» М.С. Прудников почему-то заменен на рядового бойца Е.А. Телегуева, который, по мнению авторов, и командовал «Неуловимыми» [52]. Это, конечно же, не умаляет заслуг Телегуева, который лично участвовал в диверсиях, повлекших крушение 20 вражеских эшелонов. [53]

Подобные просчеты можно увидеть и в книге В.И. Пятницкого, непосредственно участвовавшего в работе ряда штабов партизанского движения в годы войны [54]. В своем труде он упоминает создание в начале 1942 года в Центральном аппарате НКВД 4-го, как выражается автор, «зафронтового» управления. Спорить с этим трудно, но начальником этого управления Пятницкий почему-то назначил некоего «лейтенанта госбезопасности Горюнова» [55], хотя за время существования этого подразделения возглавлял его только один человек — П.А. Судоплатов, в дальнейшем генерал-лейтенант. [56]

Некоторые авторы при освещении деятельности органов государственной безопасности в годы Великой Отечественной войны, в том числе на оккупированной советской территории, идут путем наименьшего сопротивления, основывая свои труды на опубликованных источниках и мемуарах очевидцев. К подобным работам можно отнести одну из книг С.В. Чертопруда, который попытался показать деятельность органов НКВД-НКГБ в годы Великой Отечественной войны [57]. Но нового из нее почерпнуть, например, в части, касающейся борьбы в тылу врага, нельзя, так как работа практически переписана с мемуаров П.А. Судоплатова и ряда военных историков.

К проблеме деятельности органов госбезопасности СССР на оккупированной советской территории обращались в своих работах и авторы российской периферии. В их числе можно отметить монографию М.Ю. Литвинова и А.В. Седунова, где показана деятельность чекистов в тылу противника на оккупированном северо-западе нашей страны [58]. Она интересна тем, что основана на ранее недоступных источниках ВКП(б) и органов безопасности указанного региона.

О деятельности гитлеровских спецслужб, использующих в борьбе с партизанами советских коллаборационистов, за последнее десятилетие вышло немало работ [59], но особо следует выделить исследование Б.Н. Ковалева [60]. Во второй главе автор дал анализ деятельности немецких спецслужб на оккупированной советской территории, которым противостояли органы госбезопасности СССР. [61]

Интересные факты оперативно-боевой деятельности органов государственной безопасности СССР в тылу противника приводит в своей работе А.И. Колпакиди [62]. В частности, им изучены и представлены материалы по поимке генерала-предателя А.А. Власова, которого военная коллегия Верховного Суда СССР заочно приговорила к смертной казни, а в НКГБ СССР было заведено оперативное дело «Ворон». [63]

Для автора тема исследования не является новой. Он имеет достаточное количество научных работ, затрагивающих вопросы разведывательно-диверсионной, контрразведывательной и специальной деятельности органов госбезопасности СССР на оккупированной советской территории в годы Великой Отечественной войны. [64]

Наряду с отечественными исследователями определенную работу по изучению проблем сопротивления народа на оккупированной советской территории проводили зарубежные ученые.

В первые послевоенные десятилетия авторы этих работ, как правило, преследовали цели, продиктованные идеологией антисоветизма. Их усилия направлялись прежде всего на фальсификацию истории советского партизанского движения, реабилитацию фашистских генералов и вермахта, доказательство их якобы непричастности к злодеяниям нацистов на захваченных землях. Однако в последние годы в связи с социальными изменениями, произошедшими на бывшей территории СССР, и крушением «идеологических барьеров между Востоком и Западом» в исследованиях зарубежных историков все большее внимание обращается на мрачные стороны Второй мировой войны. Так, идея об ответственности вермахта за зверства, чинимые над военнопленными и мирным населением, стала главной в коллективном труде историков ФРГ «Политика геноцида» под редакцией Г. Киршфельда. О преступлениях вермахта на Восточном фронте говорится в другом капитальном труде историков этой же страны «Германский рейх и Вторая мировая война», а также в исследовании О. Бартова. О провале нацистской политики «умиротворения» захваченных территорий СССР, виновности вермахта в геноциде и невозможности методами террора сдержать постоянно возраставшее советское патриотическое движение со всей определенностью высказывается и К. Умбрайт. [65]