Евгений Абрамов - Подвиг морской пехоты. «Стой насмерть!»

Упорные и кровопролитные бои велись за каждое здание, каждый этаж. Немцы при поддержке артиллерии и авиации по нескольку раз в день атаковали позиции бригады, но не могли сломить стойкость морских пехотинцев. Даже раненые моряки отказывались покидать поле боя и продолжали сражаться. Старшина 2-й статьи М. Ласточкин получил ранение в грудь. Однако после перевязки он, несмотря на требование врача отправиться в тыл, остался в строю. В этот день отважный морской пехотинец уничтожил 25 гитлеровцев, за что был награжден орденом Красного Знамени.

25 сентября немцы прорвали оборону и вышли к устью реки Царицы, где располагался командный пункт бригады. Контратакой роты автоматчиков прорвавшийся противник был уничтожен. Однако на следующую ночь КП бригады пришлось перенести на остров Голодный. К этому времени значительно поредевшие подразделения бригады закрепились в 50–70 метрах от берега Волги.

Высокое боевое мастерство, стойкость и самоотверженность проявили в этих боях моряки-бронебойщики 4-го батальона во главе с командиром роты младшим лейтенантом А. Волковым. Они вели упорные оборонительные бои на танкоопасном направлении улицы Циолковского. Нередко бои переходили здесь в ожесточенные рукопашные схватки. От подразделения Волкова осталось всего девять человек. Трое суток моряки отражали непрерывные атаки пехоты и танков противника. Они уничтожили более 300 немецких солдат и офицеров, подожгли 13 танков. За героизм и отвагу, проявленные в этом бою, все морские пехотинцы группы были награждены орденом Красного Знамени, а командир роты А. И. Волков — орденом Ленина.

Орденом Красного Знамени были награждены и многие другие моряки-североморцы. Санитарки Е. Ф. Богданова и Н. С. Капитонова, вынесшие с поля боя соответственно 160 и 120 раненых морских пехотинцев с оружием, были удостоены ордена Ленина.

Всего в напряженных кровопролитных боях с 17 по 27 сентября остатки 92-й стрелковой бригады по приказу командующего 62-й армии были отведены на остров Голодный, где из них был сформирован сводный батальон.

В ночь на 28 сентября этот батальон был переправлен в район завода «Баррикады» на усиление 308-й стрелковой дивизии полковника Л. Н. Гуртьева.

15 октября сводный батальон бригады в составе 147 человек был вновь переброшен в центральную часть Сталинграда для усиления 37-й гвардейской стрелковой дивизии генерал-майора В. Г. Жолудева. В течение дня морские пехотинцы гранатами и бутылками с зажигательной смесью отражали атаки немецких танков и не пропустили их к Волге. К ночи в бригаде осталось в строю 12 старшин и краснофлотцев, командир, комиссар и два офицера штаба.

К ночи 18 октября остатки 92-й стрелковой бригады были переведены на левый берег Волги в поселок Рыбачий. Здесь бригада получила пополнение в количестве 3166 человек, из них 2978 моряков Тихоокеанского флота. 9 ноября 92-я СБР заняла участок обороны у метизного завода, где она не только успешно отражала атаки противника, но и улучшила свои позиции.

В непрерывных оборонительных боях с 10 по 20 октября бригада уничтожила свыше 2000 солдат и офицеров противника.

С 24 по 27 ноября это соединение морской пехоты (II формирование) вело наступательные бои за южные скаты Мамаева кургана, выбило оттуда противника и передало отвоеванные позиции частям 13-й стрелковой дивизии. После этого 92-я стрелковая бригада была переброшена в другую часть города — в район улиц Северной и Черноморской, где также героически отражала атаки противника.

В дни битвы за Сталинград каждый морской пехотинец был героем. Старший краснофлотец А. Тарасов прислал на Северный флот товарищам письмо, написанное левой рукой.

«…Настало время и мы вступили в бой на улицах Сталинграда. К несчастью, меня через несколько часов ранило в пах левой ноги. Передвигаться не мог, засел в развалинах маленького домика и стал бить фашистских автоматчиков.

Наш взвод ушел влево, на другую улицу. Рядом со мной остался всего один боец, раненный в ноги. Оружия он не имел. Фашисты заметили откуда я бью из автомата, и начали нас окружать. У меня кончились патроны. Немцы поднялись и пошли на нас в полный рост, поливая огнем из автоматов. Пуля пробила каску и ранила меня в голову. Но у меня были четыре гранаты.

Подпустив немцев поближе, я бросил одну за другой три гранаты. Немало их здесь полегло. Но другие снова лезли. Последней гранатой я хотел взорвать немцев и себя и только замахнулся, как пуля попала в правую руку, граната отлетела и взорвалась. Осколками мне оторвало два пальца; на спине и в ногах больше 20 ран, на правое ухо совсем не слышу. Боец, который был рядом со мной, подорвался на гранате.