С. Иванов - Асы люфтваффе пилоты Fw 190 на Восточном фронте

Ксавер заложил широкий вираж вокруг истребителей противника. Я держался у его правого крыла. Под нами кружили иваны. Один из них начал петлю. Воздух прочертили трассирующие пули, однако выстрел был неприцельным и не представлял никакой опасности. Другой истребитель выполнил маневр, отдаленно напоминавший иммельман, машина поднялась примерно на нашу высоту и оказалась в 100 метрах перед нами. Советский истребитель продолжал свои безрассудные маневры и подставил себя под огонь Ксавера. Короткая очередь и ЛаГГ-3 подбит.

«Победа!» — подтвердил я успех Ксавера.

«Теперь твоя очередь,» — сказал Ксавер, — «я тебя прикрою».

Я выдвинулся вперед, по направлению к другому русскому истребителю, направлявшемуся к нам. Самолет открыл огонь, а потом снизился, пытаясь занять место в боевом порядке. Я посмотрел в прицел. Дальность — 150 метров. Затарахтели пулеметы. Я почувствовал запах кордита даже через кислородную маску. За самолетом противника потянулась черная струя дыма, иван теряя высоту устремился к аэродрому.

«Он еще держится! Давай, добивай», — это Ксавер.

Я оглянулся. Ксавер справа, слева и сзади все чисто. Сверху и снизу вертелись русские самолеты. Я открыл дроссель и начал догонять уходящий истребитель. Прицел отсчитывал дистанцию: 150, 100, 75 метров… пора! Я нажал на гашетку. Моя очередь угодила в цель. В стороны разлетелись крупные обломки.

«Победа!»

Я попытался набрать высоту и попал в огненный ком. Что-то попало в мой самолет справа и Fw 190 потерял управление. Черное масло залило стекло фонаря. «Черт возьми! Какая-то поломка». Как-то мне удалось выправить машину и найти горизонт сквозь залитое маслом стекло.

«Прыгай с парашютом! Ты горишь!» — закричал Ксавер.

Моей первой мыслью было: «До линии фронта 15 км — это значит плен. Значит нужно попытаться дотянуть. Я оглянулся. В кабине открытого огня нет. Открыв топливный кран, я брызнул бензином на лобовое стекло и оттер масло. Вот так будет лучше. Высота 3000 метров. И тут я заметил повреждение. Пушка у основания правого крыла была расщеплена до казенной части. В крыле зияла дыра площадью примерно один квадратный метр. Правое шасси вышло из ниши и висело.

Маслорадиатор был пробит и масло лилось вдоль фюзеляжа. Давление масла падало и температура двигателя уже достигала критической отметки. Но время еще есть.

«Ксавер, я отхожу за линию фронта. Немного еще продержусь,» сказал я открытым текстом, забыв формальности, принятые в радиоэфире.

«Еще немного и ты дотянешь до Мги», — ответил Мюллер.

В Мге имелась аварийная посадочная полоса. Она располагалась посреди леса и представляла собой наполовину луг, наполовину болото и начиналась сразу за передовой. Незадолго до этого Вальтер Хек (Heck), один из «стреляных зайцев» нашего дивизиона перевернулся, совершая вынужденную посадку на эту полосу. При аварии сломалась бронеспинка у кресла и Хек свернул шею. Его полностью парализовало и накануне нашего вылета он умер. Что же мне выбрать: парашют или вынужденную посадку? Я направился к Мге. Ксавер прикрывал меня сзади.

«Внимание! Иван снова атакует!» Я обернулся и увидел, как пара ЛаГГов-3 заходят справа. «Пусть будет что будет!» — подумал я, развернулся в сторону атакующих и отрыл огонь изо всего оставшегося у меня оружия. Оба ЛаГГа прошли подо мной. Их фонари были открыты и я отчетливо увидел синие комбинезоны пилотов, парусиновые шлемы и большие летные очки с черной оправой, сквозь которые русские смотрели на меня пролетая мимо.

Я потерял на всех этих маневрах половину высоты и был теперь в 1500 метрах над землей. Поискав глазами Ксавера, я к своему ужасу вместо него увидел еще один русский истребитель, сидевший у меня на хвосте. Развернув на 180 градусов свой самолет я открыл огонь.

«Не стреляй, это же я!» — Ксавер был слишком опытным, чтобы попасть под мои пули.

«Поворачивай, летим дальше!»

И вот, всего в 500 метрах передо мной появилась болотистая посадочная полоса, окруженная высокими соснами. Выпускать шасси было бессмысленно, закрылки не работали. Я терял высоту. Температура двигателя поднялась выше всяких пределов и мотор мог заклинить в любой момент.

Я попытался закрыть дроссель, но привод был перебит. Слишком большая скорость. Выключить зажигание. Верхушки сосен проносились мимо меня со скоростью немного превышающей 300 км/ч. А посадочная скорость должна быть только 150 км/ч. Я подтянул ремни. Винт медленно вращался. Как же поставить его двумя лопастями вниз!? Деревья в конце полосы стали приближаться с пугающей быстротой… нужно сделать еще один заход… зажигание, черт, не схватывает… я ударил по топливному насосу… двигатель заработал как раз во время. К счастью у меня был запас скорости, чтобы провести еще один разворот.