Владимир Иванов - Ростов Великий, Углич

Узкий переход, хорошо освещенный с двух сторон арочными окнами, соединяет Отдаточную палату с теремами. Уровни полов палаты и теремов не совпадают, что характерно для русского зодчества того времени. Строя или пристраивая помещения, соединяя новое со старым, заказчики и строители не разрушали существующие постройки, а новые возводили таким образом, чтобы было удобно. Такой принцип строительства придавал особую выразительность русской жилой архитектуре, лишенной прямолинейной сухости и симметричных композиций.

Терема со второй половины XIX века названы Княжьими теремами, однако они никогда жилищем ростовского князя не были, так как построены не ранее XVI века, когда ростовские князья уже более двух столетий служили московскому великому князю. Четыре палаты, перекрытые сводами, являлись, видимо, жилыми помещениями старого архиерейского дома.

Первая палата служила проходными сенями, многочисленные двери ее вели в уборную, в тайник, который называют сейчас „каменным мешком“, и предполагают, что он служил домашней тюрьмой-одиночкой, на улицу, в сад, три двери вели в соседние палаты.

Во второй палате (ныне она использована под музейную экспозицию бытовых предметов) особенно хороша печь, выложенная зелеными поливными изразцами с сюжетными изображениями нравоучительного характера (илл. 33). Такие печи, появившиеся в петровское время, были широко распространены в богатых домах провинции вплоть до конца XVIII века.

Третья палата также служила сенями; здесь была расположена топка печи четвертой палаты. Эта печь выложена из фигурных изразцов с рисунком голубой поливы также середины XVIII века (илл. 34).

Росписи в палатах новые, 1880-х годов, и подражают росписям, сделанным в московских теремах художником Ф. Е. Солнцевым в 1840-х годах.

Из первых сеней крутая лестница ведет в так называемую Ионинскую палатку, не широкую, но длинную, на северной стене которой очень часто расположены окна. Коробовый свод с распалубками над окнами отличает ее от других интерьеров кремля.

34. Печь в Княжьих теремах. XVIII в.

К Ионинской палатке примыкает палата Садовой башни. Почти квадратная в плане, она хорошо освещена окнами, размещенными на восточной, южной и западной стенах, благодаря чему кажется просторной и высокой. Есть предание, что в этой и Ионинской палатке помещалась иконописная мастерская митрополии.

Со смотровой вышки Садовой башни открываются красивые виды на озеро, на город и на окрестности.

К постройкам Ионинского времени принадлежит также церковь Григория Богослова, которая стоит вне стен кремля в бывшем архиерейском саду, в древности территории монастыря „Григорьевского затвора“. Как отмечают письменные источники, церковь построена „на старых каменных палатах“. Эти древние палаты обусловили построение ее вытянутого плана по оси восток-запад. Верхний объем церкви кажется плохо связанным с основанием; он не имеет вертикальных членений лопатками, нет столь типичного для ростовских церквей аркатурного пояса, но каждая стена „по-ростовски“ завершена тремя закомарами. Своим силуэтом и массой церковь подчиняется церкви Иоанна Богослова и Успенскому собору.

В древности к северному фасаду церкви примыкало крыльцо с лестницей, а на переходе к крепостной стене располагалась шатровая колоколенка.

При всей простоватости архитектурного облика, церковь Григория Богослова с удивительным тактом включается в общую панораму кремля.

Внутри памятник не представляет большого художественного интереса, он очень сильно пострадал во время пожара 1730 года и был вновь отделан в 1740-х годах. Во время реставрации 1880-х годов был заново сделан иконостас и восстановлена отделка стен лепными картушами с живописными вставками в стиле барокко.

В 1690 году Иона Сысоевич отошел от дел и вскоре скончался. На ростовской кафедре его сменил Иосаф. Приняв великолепную, только что отстроенную резиденцию, Иосаф почти сразу же начал ее переделывать в соответствии со вкусами нового времени. В частности, во многих зданиях были расширены окна, в 1698 году в церкви Григория Богослова были заложены закомары и кровля сделана скатной. В новом стиле были выстроены и два крупных сооружения: церковь Одигитрии и Часовая башня, поставленные в кремле около северной стены ограды.

Церковь Одигитрии была построена около 1698 года, когда „домовый каменщик села Зверинца“ Степан Леонтьев левкасил и белил трапезную, то есть заканчивал отделочные работы. В это время уже существовали новые трапезные в Троице-Сергиевой лавре, Симоновом и Новодевичьем монастырях Москвы. Сооружая церковь Одигитрии, ростовский митрополит пытался создать в своей резиденции подобное сооружение; но у него уже не было ни материальных средств, ни возможности собрать мастеров, свободно владеющих новыми приемами архитектурной композиции и виртуозностью обработки камня. Не на пользу церкви и соседство других построек, возведенных на двадцать-двадцать пять лет раньше и составивших художественную славу Ростовскому кремлю. В архитектуре этой церкви признаки нового стиля звучат робко, уступая место формам середины XVII века.