Николай Соколов - Образование Венецианской колониальной империи

В своих хронологических выписках по истории Латинской империи Карл Маркс, говоря о венецианцах, сделал следующее замечание: «Из развалин Византийской империи они создали мировую державу». (Архив Маркса и Энгельса, 1932, т. V, стр. 200). Предметом исследования предлагаемой работы является процесс создания этой державы, т. е. начальная история Венеции как государства колониального. Вместо термина «держава» мы пользуемся в дальнейшем предпочтительно термином «империя», отнюдь не связывая с ним чего-либо «империалистического» в современном значении этого слова. О колониях и империи Венеции мы говорим лишь в том смысле, в каком пользуется этим термином В. И. Ленин в том высказывании, которое мы избрали эпиграфом к настоящей работе.

Интерес к проблемам колониального господства Венеции является интересом к истории стран Ближнего Востока в эпоху средневековья, прежде всего стран Балканских территорий и народов стран восточного Средиземноморья и побережья Черного моря. Рассмотрение венецианских колониальных проблем поэтому неизбежно приводит к изучению различных вопросов из истории Византии, стран Балканских и нашего отечества. Уже одно это, как нам кажется, дает некоторое право считать поставленные и посильно разрешенные в настоящей работе вопросы достаточно важными.

Некоторые вопросы венецианской колониальной экспансии на Восток, с другой стороны, имеют значение, далеко выходящее за пределы чисто исторического к ним интереса. Многовековое господство Венеции на восточном побережье Адриатики дало историческую базу империалистическим притязаниям Италии на эти территории. Не касаясь более раннего времени, достаточно указать, что уже первая мировая война вызвала обширную полемическую литературу, в которой итальянские политики и историки стремились обосновать свои притязания на славянскую Далмацию. Пропаганда эта, как известно, имела лишь относительный успех: Италии пришлось ограничиться одним только Задаром и частью архипелага Кварнеро. Разбойничье нападение совместно с Германией на Югославию в 1941 году временно отдало в руки Италии всю Далмацию, но победа СССР и сила народного сопротивления вырвала у захватчиков их добычу. Тогда борьба закипела вокруг Истрии и Триеста, а это также области венецианской экспансии. Выяснение характера венецианского господства в Истрии и Далмации не лишено поэтому и некоторого политического интереса, что также говорит об актуальности поставленных вопросов.

Разумеется, очень большое значение имеет вопрос о том, в какой степени изучены проблемы венецианского господства на Востоке, так как это прямо отвечает на вопрос о необходимости новой работы на эту тему.

Иностранная историческая литература, так или иначе касающаяся нашей темы, огромна, но она не может удовлетворить советского исследователя. Некоторые ее недостатки являются следствием антимарксистской методологии авторов, позволяющей им рассматривать венецианское хозяйство как хозяйство капиталистическое уже в XII и самое позднее XIII в., что влечет за собою фантастическую модернизацию венецианских хозяйственных институтов того времени; другие обусловлены националистическими тенденциями их авторов, навязывающих Венеции того времени такую роль, которой она никогда не играла, с единственной целью «обосновать право» Италии на ряд славянских территорий в районе Адриатики; третьи грешат против исторической правды без всякой предвзятости, в силу простого верхоглядства и отсутствия желания заняться серьезным изучением первоисточников. Наконец, вся эта историческая литература, поскольку она не славянская, игнорирует славянские источники.

Специальная русская литература по предмету отсутствует. Русская буржуазная медиевистика, поскольку она не основывалась на самостоятельном изучении первоисточников, воспроизводила ошибки иностранной буржуазной литературы по истории Венеции. Вместе с тем отдельные исследования по смежным с ранней историей венецианской колониальной экспансии вопросам стоят на высоком уровне и дают образцы высокого класса буржуазной исторической литературы как в области общей медиевистики, так и в области славистики, и особенно византиноведения.