Владимир Арбузов - Броненосный крейсер “Адмирал Нахимов”

14-го около 8 ч. 30 м. утра своевременно открылись горы Адена, и в 11 ч. крейсер отдал якорь на внешнем Аденском рейде, совершив переход 2595 миль со средней скоростью 9.8 узлов. На рейде застал английский крейсер “Cossak” и, став на якорь, разменялся установленным салютом нации. Погрузка угля в Адене представляла немалые затруднения, так как производить ее можно было только ночью, когда стихал господствующий здесь SW, разводящий на рейде крупную зыбь. В две ночи погрузка была окончена и принято 370 тонн угля.

16 июля около 5 ч. вечера снялся с якоря для следования в Суэц. 17-го, в первый же день вступления крейсера в Красное море, температура поднялась до 28,5° в тени. Погоды были ясные, так что при безоблачном небе берега открывались не далее 3 миль. Вообще, плавание Красным морем в это время года по причине высокой температуры является весьма тяжелым и неблагоприятно сказывается на здоровье офицеров и команды.

Чтобы доставить возможное облегчение, переход от Адена до Суэца был совершен мною с малой скоростью под 5 и 4 котлами, кроме того, машинной команде выдавалась усиленная порция красного вина, а строевой — чая. Рангоутные и парусные учения, требующие физического нагружения, производились с восходом солнца, т.е. около 6 час. утра, а позже команда обучалась теоретически.

23 июля в 4 ч. 30 м. утра крейсер стал на якорь при входе в Суэцкий канал. Всего от Сингапура до Суэца сделано 5569 миль, со средней скоростью 9,7 узла, на что израсходовано кардифского угля 1785 тонн на сумму 25243 руб. и смазочных материалов 524 пуда, на сумму 6808 руб. В тот же день прибыла комиссия, которая произвела требуемые обмерения, а 24-го в 7 ч. утра крейсер на буксире парохода, имея собственный ход от 20 до 30 оборотов, вошел в канал. Сзади следовал другой буксирный пароход, необходимость которого признавалась администрацией канала. Вступая с вверенным крейсером в канал в первый раз, я счел благоразумным не отказываться от услуг буксирных пароходов, как это делали и другие наши фрегаты, но теперь, ознакомившись с путем и видя, как легко крейсер держался на фарватере, нахожу эту предосторожность на будущее время излишней.

Ночь с 24 на 25-е стал на якорь в Измаилии, а 25-го в 5 ч. утра пошел далее и в 3 ч. пополудни ошвартовался на бочке в Порт-Саиде, сделав переход от Измаилии до Порт-Саида в 9 ч., т.е. с обычной скоростью почтовых пароходов. На рейде застал египетский фрегат “Sakna”, под контрадмиральским флагом, и английскую лодку “Gunnel”, с которыми разменялся установленными визитами. Состояние здоровья офицеров и команды вполне удовлетворительное.

Броненосный крейсер “Адмирал Нахимов”. (Поперечные сечения)

От 22 августа 1891 г.

По прибытии в Порт-Саид 25 июля принял 868 тонн угля и 28-го, в 10 ч. утра, снявшись с бочки, под проводкой лоцмана вышел в море для следования в Неаполь. Плавание сопровождалось весьма благоприятными условиями погоды, при тихом, спокойном море и слабых северных ветрах, пользуясь которыми, в помощь машине, ставил паруса. Температура воздуха колебалась от 19 до 23°, а барометр стоял высоко.

1 августа утром миновал Мессинский пролив, а 2-го с рассветом прибыл на Неапольский рейд и, отдав оба якоря, ошвартовался с кормы на стенку, совершив переход 1131 миль со средней скоростью 9.7 узлов. На внутреннем рейде застал итальянский авизо “Barborido” под вице-адмиральским флагом и броненосец “Andrca-Doria”, оба состоящие в резерве, а на внешнем рейде английскую эскадру: броненосец “Victoria”, под флагом адмирала Hoskins, броненосец “Edinburgh” и минный крейсер “Scoret”. В тот же день на соединение с английской эскадрой прибыл с моря крейсер “Surprise”. Того же числа принял 320 тонн угля. В Неаполе, в течение восьмидневной стоянки, вся команда небольшими партиями перебывала на берегу, и в это же время успели вычистить все котлы, что являлось крайне необходимым после двухмесячного, почти непрерывного хода. Офицеры имели случай осмотреть достопримечательности Неаполя и его исторических окрестностей.

Особенное наше внимание привлекла знаменитая биологическая станция профессора Дорна, где многие из наших морских врачей научились оригинальным способам консервации доселе неподдававшихся этому морских животных. Коллекции станции, по разнообразию и совершенству приготовления самых редких и неясных экземпляров морской фауны и флоры, действительно поразительные. Главным консерватором и руководителем практических занятий иностранцев на станции состоит профессор Лобианко, который с самой любезной предупредительностью предоставляет в их распоряжение все свои обширные познания. По отзыву старшего судового врача крейсера коллежского советника Исаева и младшего судового врача крейсера “Память Азова” Давиньона, наши ученые консерваторы результатами своих трудов обязаны исключительно г-ну Лобианко.