Эрих Людендорф - Мои воспоминания о войне. Первая мировая война в записках германского полководца. 1914-1918

Меня нередко упрекали в неискренности при составлении отчетов. Однако все мои доклады были абсолютно правдивыми и составлялись с полным сознанием ответственности перед нашими вооруженными силами, нашим народом и нашими союзниками. Вечерние сводки обычно содержали краткий перечень дневных событий. Дневные отчеты основывались на сообщениях, поступивших в ОКХ до момента их подписания в 10.30. Составлял я эти отчеты главным образом для использования в войсках. Солдат был вправе знать, что все им содеянное и выстраданное нашло отражение в официальном документе.

Любая воинская часть, отдельный офицер и солдат, упомянутые в оперативной сводке главного командования сухопутных войск, испытывали чувство гордости: вдохновляло и возвышало сознание, что о твоем подвиге возвестили всему миру. И на родине по праву гордились официальным признанием мужества своих сынов. Поэтому каждое слово оперативной сводки тщательно взвешивалось. О крупных событиях сообщалось довольно подробно, из мелких стычек упоминались лишь наиболее важные. Часто использовавшиеся в более спокойные периоды такие обороты, как «без перемен» и «без особых происшествий», говорили сведущему человеку, что на всем гигантском фронте немецкие солдаты, преисполненные чувства долга перед родиной, день и ночь самоотверженно несут свою нелегкую службу.

О потере территорий, если она существенно влияла на боевую обстановку, в сводках сообщалось, но только в том случае, если это не отражалось негативно на сражавшихся войсках. Чтобы я указывал количество захваченных противником наших орудий и солдат, не мог ожидать от меня никто, даже непредвзято мыслящий немец. Мы были не слишком «устойчивым народом» – об этой черте мне именно в эти дни прожужжали все уши! Уже достаточно навредило постоянное чтение оперативных сводок противника. Недоверие к сообщениям ОКХ заходило порой настолько далеко, что им противопоставляли сведения, почерпнутые из вражеских источников. Вот уж истинно по-немецки!

ОКХ регулярно публиковало копии неприятельских оперативных сводок, уповая на благоразумие германской нации. Позднее я пришел к выводу, что это было серьезной ошибкой. Своими сообщениями противник вел у нас настоящую пропаганду и давил на психику. Запоздалый запрет на распространение этой информации я посчитал, однако, еще более сомнительной мерой. Франция прекрасно знала, почему не публиковала наши оперативные сводки, хотя мы вовсе не вкладывали в них пропагандистский смысл.

Несмотря на чувствительные потери, нашим частям удалось, сохраняя порядок, отступить на заранее подготовленную линию Михеля. Уже 13 сентября бои на данном участке затихли, однако поступавшие ко мне сведения свидетельствовали о скором продолжении наступления на новую линию обороны.

После 22 сентября картина перед позициями группы армий фон Гальвица радикально изменилась. Угроза наступления исчезла. Более вероятной казалась назревавшая схватка по обе стороны от Аргонн.

А общая обстановка тем временем все ухудшалась. Наши части были изрядно потрепаны, состояние неважное, утомление нарастало, но фронт держался, и только у 2-й армии обнаруживались слабые участки. И австро-венгерские войска в Италии сохраняли свои рубежи, ничто не предвещало скорого наступления итальянцев. Так обстояли дела, когда события в Болгарии вынудили ОКХ принять трудные решения.

15 сентября армии Антанты нанесли главный удар в горной местности Македонии между реками Вардар и Черны. Вспомогательный удар последовал у Монастира. На флангах наступление сорвалось, а в центре, где условия для атакующих были особенно тяжелыми, болгарские части не оказали никакого сопротивления. Они просто сдали свои позиции. Только поэтому стало возможным быстрое продвижение противника в изрезанном глубокими ущельями высокогорье, будто специально созданном для неприступной обороны.

Германское главное командование намеревалось с помощью своевременно переброшенных к месту прорыва трех германских дивизий остановить отступавших болгар на втором оборонительном рубеже. Однако ОКХ ожидало горькое разочарование: болгары продолжали планомерно отходить по двум расходящимся направлениям за реки Черны и Вардар, их резервы бездействовали. Одни германские дивизии, получившие из Румынии дополнительные батальоны, закрыть брешь не могли. Путь Антанте на север, в долину реки Вардар и на Криволак, был открыт. Ни к чему не привели и все дальнейшие попытки организовать сопротивление. Болгарская армия расходилась по домам. Лишь болгарские части под непосредственным командованием немецких офицеров, стоявшие между озером Преспа и рекой Черны, на первых порах повели себя несколько лучше.