Юрген Граф - Накануне мировой катастрофы

Студент:При таких условиях есть опасность, что свидетели будут выдавать за собственный опыт то, что описано в документах.

Ф. Брукнер:Конечно. Кстати, это не обязательно означает, что свидетели лгут сознательно. Человеческая память очень ненадежна, и спустя семнадцать лет легко путает лично пережитое с прочитанным или услышанным.

Упомянутый прокурором Заксенхаузенский комитет, который «в сомнительных случаях может дать квалифицированную консультацию» свидетелям, состоял, кстати, почти исключительно из коммунистов, которые по идеологическим причинам, разумеется, заинтересованы в том, чтобы свалить на национал-социалистическую систему как можно больше самых ужасных преступлений. Одновременно с документацией и предложением помощи Заксенхаузенского комитета свидетели получили также фотоальбом со снимками обвиняемых, так что они спокойно могли выбрать для своих обличений пару особенно жестоко выглядящих «злодеев» [567].

То, что на таких процессах юристы, выступающие в роли прокуроров и судей, ни минуты не задумываются над огромными техническими проблемами, связанными с уничтожением людей в таких масштабах, явствует из того, что они, например, принимают за чистую монету порожденные воспаленным воображением показания свидетелей об уничтожении трупов в Треблинке. Я напоминаю в данном случае о сказанном во второй день нашего семинара. Ни на одном из этих процессов не было принято решения об экспертизе орудия убийства — газовых камер. И тому есть причины: подобная экспертиза показала бы практическую невозможность описанных свидетелями убийств в газовых камерах, и все сооружение ложных показаний рухнуло бы, как карточный домик.

Студент:Какую роль сыграли эти процессы в укреплении ортодоксальной версии о Холокосте?

Ф. Брукнер:Важнейшую. Если вы, например, прочтете сто страниц, которые Рауль Хильберг в своем классическом труде «Уничтожение европейских евреев» посвящает т. н. «центрам убийства», и обратите внимание на источники, на которые он ссылается, то увидите, что чаще всего среди источников фигурирует книга Адальберта Рюккерля «Нацистские лагеря уничтожения в зеркале немецких уголовных процессов». Р. Хильберг ссылается на нее 41 раз. Второе место среди источников (26 ссылок) занимает Рудольф Гёсс, первый комендант Освенцима, точнее, выбитые под пытками у него англичанами признания, а также записки, написанные Гёссом в Краковской тюрьме под диктовку поляков. На третьем месте (20 ссылок) — шедевр Филипа Мюллера «Специальное обращение », в котором автор, в частности, рассказывает, как он ел пирожные в пропитанной синильной кислотой газовой камере и как голые еврейские девушки вытолкнули его из газовой камеры, чтобы он позже мог поведать миру об ужасах Освенцима. Таково качество источников, на которые опирается основоположник версии о Холокосте Р. Хильберг [568].

Мартин Брошат, бывший руководитель Мюнхенского института современной истории, поблагодарил немецкую юстицию за то, что она взяла на себя задачу добывать для историков доказательства существования Холокоста. В своем предисловии к упомянутой книге Адальберта Рюккерля об этих процессах М. Брошат писал:

«Хотя почти во всех книгах по истории и школьных учебниках отмечен факт «окончательного решения еврейского вопроса» при национал-социализме, конкретные формы этого ужасного процесса до сих пор не имели систематического документального подтверждения… Несмотря на невыгодные исходные позиции, многолетняя, кропотливая работа судебного следствия сделала, в конце концов, очевидными факты и взаимосвязи» [569].

Позвольте мне подытожить все вышесказанное.

Вскоре после основания вассального государства Америки — ФРГ, его правительство поручило юстиции добыть доказательства реальности миража: миллионов убитых в газовых камерах, от которых не осталось никаких следов. С этой задачей юстиция справилась, опираясь на показания свидетелей-клятвопреступников и на вынужденные признания обвиняемых. Когда я говорю о вынужденных признаниях, то не имею в виду, что их пытали: этого не было. Есть другие, столь же эффективные методы давления, как мы видели на примерах Верка, Оберхаузера и Мульки.

Вынесенные судами ФРГ приговоры были подхвачены услужливыми историками, чтобы объявить Холокост историческим фактом, в котором ни один разумный человек не может сомневаться. А если кто-то все же будет сомневаться, та же самая террористическая юстиция, которая сфабриковала доказательства существования Холокоста, будет безжалостно его преследовать на том основании, будто историческая наука доказала, что это установленный факт.