Николай Карпов - Крым — Галлиполи — Балканы

В этом переходе затонул эсминец «Живой». Он был неисправен и шел на буксире у «Херсона», на борту его находилось около 250 человек эвакуированных, главным образом офицеров Донского полка. Во время шторма буксирный канат лопнул, и корабли разметало так, что они друг друга потеряли из вида. Найти «Живого» не смогли и суда, прибывшие из Константинополя. Потерю эсминца «Живой» подтвердили и французы. В еженедельной секретной сводке разведывательного отдела штаба французской Восточно-Средиземноморской эскадры от 27 ноября 1920 г. говорится: «…эвакуация в Константинополь завершена, все отбывшие корабли вернулись, за исключением миноносца "Живой", который из-за нехватки топлива был взят на буксир, буксир лопнул, корабль уклонился от курса и до сих пор не найден» {36} 36 ЦХИДК. Ф. 211. Оп. 1. Д. 188. Л. 49 (об.) — 51 (об.). Копия (пер. с фр.). .

Очень трудным оказался этот переход и для тех, кто эвакуировался на самоходной барже «Хриси». Эта очень старая плоскодонная посудина принадлежала какому-то греку, и вначале ее вообще не хотели давать на перевозку эвакуируемых. Но когда в ялтинском порту для Крымского кадетского корпуса не осталось судов, генерал Д.П. Драценко был вынужден отдать это утлое судно под эвакуацию. Неприятности начались уже в порту, где судовые механики, не желая работать на белых, заявили, что машина неисправна. Однако когда им пригрозили расстрелом, машину быстро «починили», и баржа вышла в море. Находившийся на борту «Хриси» директор корпуса генерал-лейтенант В.В. Римский-Корсаков, испытывая большое недоверие к команде судна, приказал двум своим кадетам, имевшим небольшой опыт службы на море, присмотреть за рулевым, чтобы тот не изменил курс. Вскоре действительно выяснилось, что «Хриси» идет не на Константинополь, а в Одессу. Видно, капитан баржи решил сдать судно и его пассажиров красным. Капитана и рулевого тут же арестовали, а у штурвала встал кадет Каратеев, восемь месяцев проплававший до поступления в кадетский корпус сигнальщиком на миноносце «Беспокойный». Вместе с кадетом Перекрестовым, бывшим комендором крейсера «Генерал Корнилов», они направили судно по новому, как им тогда казалось, правильному курсу.

Однако через некоторое время, сверив направление своего движения по звездам, они выяснили, что показания компаса не верны. Причина была в том, что рядом со штурвалом кто-то положил железные гимнастические снаряды, в том числе и несколько двухпудовых гирь. Они-то и притягивали намагниченную стрелку компаса. Для прокладки нового курса с учетом тех зигзагов, которые все это время выписывала баржа, ни знаний, ни опыта не хватало, и судно потом шло почти наугад. В довершение всего вскоре на нем начался пожар. На палубе загорелось хозяйственное имущество, сваленное в беспорядке. С большим трудом возгорание удалось ликвидировать, при этом несколько человек получили серьезные ожоги. Только на пятый день баржа приблизилась к какому-то берегу, и находившиеся на борту «Хриси» по некоторым признакам определили, что находятся у берегов Анатолии. Идя на запад параллельно берегу, судно в конечном итоге прибыло к Босфору {37} 37 См.: Каратеев М. Белогвардейцы на Балканах. Сокровенная книга русского зарубежья // Москва. 1998. № 11. С. 78. (Впервые издано: Уругвай, 1977). .

Пароходы с русскими изгнанниками подходили к Константинополю начиная с 15 ноября, и к 23 числу их основная масса сосредоточилась на внешнем рейде. На всех кораблях, кроме позывных, подняли сигналы: «Терпим голод» и «Терпим жажду». Это были не просто сигналы, это был крик десятков тысяч людей о помощи.

Моральный дух тех, кто прибыл к турецкому берегу, был, безусловно, сильно подорван, особенно у нижних чинов. Большинство из них в это время чувствовали себя скорее беженцами, чем бойцами кадровой армии. За редким исключением, никто из них в те дни больше воевать не собирался. Все устали, были потрясены последними днями, выпавшими на долю армии.

Всего, по данным штаба армии Врангеля, в бухте Мод сосредоточилось 126 судов. На них было вывезено 145 693 человека, не считая судовых команд. В том числе около 50 тысяч чинов армии, свыше шести тысяч раненых, остальные — служащие различных учреждений и гражданские лица, и среди них около 7 тысяч женщин и детей {38} 38 См.: Доклад начальника РОВСа генерал-майора В.Г. Харжевского на торжественном собрании, посвященном 40-летию Общества галлиполийцев… .

Французская разведка вела свой подсчет прибывавших. Как следует из специальной секретной сводки разведывательного отдела штаба Восточно-Средиземноморской эскадры от 20 ноября 1920 г.: «Прибыло 111 500 — эвакуируемых, из которых 25 200 — гражданских лиц и 86 300 — военнослужащих, среди которых 5500 — раненых; ожидается только прибытие из Керчи кораблей, которые, как говорят, должны доставить еще 40 000 беженцев. Согласно заявлению самого Врангеля, это число эвакуируемых будет состоять только из 40 000 бойцов» {39} 39 ЦХИДК. Ф. 211. Оп. 1. Д. 188. Л. 10-11. .