Милтон Шульман - Поражение на западе. Разгром гитлеровских войск на Западном фронте

Вечером 5 июня в немецких войсках, расквартированных во Франции, царило безмятежное спокойствие. Из Англии не поступало сообщений о каких-либо подозрительных маневрах союзных войск; все предыдущие сигналы тревоги немецких агентов казались безосновательными. До вторжения, казалось, оставались недели. Роммель после деловой поездки в Берлин заехал в Штутгарт навестить жену, а большинство командиров дивизий 7-й армии, отвечавших за оборону Нормандии, были вызваны в Ренн на учения.

Спокойствие было резко нарушено, когда в штабе фон Рундштедта услышали сообщение Би-би-си о необычайно большом количестве незашифрованных радиограмм французскому движению Сопротивления. Содержание некоторых радиограмм вкупе с крупномасштабной картой Англии, где (по разведдонесениям) были отмечены мелкие формирования на юго-восточном побережье Англии, и большая концентрация войск в районе Дувр – Фолкстон вроде бы подтверждали мнение фон Рундштедта о десанте в секторе Па-де-Кале. В одиннадцать часов вечера 15-я армия, стоявшая к востоку от Сены, получила сигнал боевой готовности номер 2. Это означало, что весь личный состав должен находиться около своего транспорта и быть готов к любому развитию событий. 7-я армия в Нормандии, не получив никаких сигналов тревоги, спокойно продолжала заниматься повседневными делами.

В десять минут первого ночи в штабе Рундштедта приняли первое донесение о начале вторжения. Весьма символичен тот факт, что известие о высадке парашютно-десантных и планерно-десантных частей противника западнее полуострова Котантен было ложным. Только около часа ночи пришло сообщение о парашютном десанте близ Троарна к востоку от реки Орн. Заваленные донесениями штабисты фон Рундштедта пытались сохранить спокойствие и объективность. Памятуя о Дьепе, они понимали, как важно оценить, имеют они дело с главным ударом или с отвлекающим маневром. Фон Рундштедт старался объяснить свои действия в первые часы:

«Меня критиковали за мои же слова о том, что я слишком долго не посылал танковые дивизии на плацдарм. Хотя учебная танковая дивизия и 12-я танковая дивизия СС находились под моим командованием, но я не мог тронуть их с места без разрешения Берлина.

В четыре часа утра, через три часа после получения первых донесений о вторжении, я понял, что необходимо принимать меры против десанта в Нормандии. Я испросил у верховного командования в Берлине полномочия на ввод в бой этих двух дивизий. Берлин ответил, что пока неясно, являются ли первые атаки основным ударом союзников или отвлекающим маневром. Они колебались всю ночь и даже к утру не смогли принять решение. В четыре часа дня 6 июня, через двенадцать часов после моей просьбы, мне разрешили использовать эти танковые дивизии. Это означало, что контрудар не мог быть организован до утра 7 июня. К тому моменту союзники находились на плацдарме уже тридцать часов и время было упущено».

7-я армия под командованием генерал-полковника Дольмана пыталась удержать позиции четырьмя слабыми пехотными и одной бронетанковой дивизией. Около пяти часов дня 6 июня верховное командование напрямую связалось с Дольманом. Распоряжения были тщательно зарегистрированы в журнале телефонных переговоров 7-й армии:

«16.55.

Начальник штаба 7-й армии докладывает начальнику штаба запада.

Начальник штаба на западе (штаб фон Рундштедта) подчеркивает, что верховное главнокомандование (Гитлер) приказывает уничтожить противника на плацдарме к вечеру 6 июня, поскольку существует опасность высадки дополнительных морских и воздушных десантов. В соответствии с приказом генерала Йодля, все формирования отвести к месту вторжения в Кальвадос. Плацдарм ликвидировать не позднее сегодняшнего вечера. Начальник штаба заявляет, что это невозможно. Командующий группой армий «Б» (Роммель) приказывает 21-й танковой дивизии атаковать немедленно, даже если не подойдут подкрепления. Верховный главнокомандующий приказал использовать неблагоприятные метеоусловия в ночь с 6 на 7 июня для подтягивания резервов».

Позже, в полночь 6 июня, в журнале зарегистрированы переговоры начальника штаба с командирами 21-й танковой дивизии и 716-й пехотной дивизии. 716-я пехотная дивизия безуспешно обороняла Кан и была полностью разгромлена союзниками. В течение двадцати четырех часов она практически перестала существовать как боевая единица.

«24.00. 716-я пехотная дивизия пока защищается на опорных пунктах. Связь между дивизионным, полковыми и батальонными штабами прервана, ничего не известно о количестве удерживаемых и ликвидированных опорных пунктов... Начальник штаба 7-й армии приказывает контратаковать 7 июня и выйти на побережье на помощь защитникам опорных пунктов».