Георгий Куманев - Рассекреченные страницы истории Второй мировой войны

Вскоре в боевых частях и соединениях Красной Армии прокатилась волна репрессий. При этом Мехлис и подручные Берия практиковали проведение ускоренных судов, а затем расстрелов осужденных перед личным составом войск.

«Совершенно секретно Начальнику Генерального штаба Красной Армии т. Шапошникову (для Ставки) Докладываем: Суд над бывшим командиром 44 с/д Виноградовым, начальником штаба Волковым и начполитотдела Пахоменко состоялся 11 января в Важенвара под открытым небом в присутствии личного состава дивизии. Обвиняемые признали себя виновными в совершенных преступлениях. Речи прокурора и общественного обвинителя были одобрены всеми присутствующими. Суд тянулся пятьдесят минут. Приговор к расстрелу был приведен в исполнение немедленно публично взводом красноармейцев.

После приведения приговора в исполнение состоялось совещание начсостава, на котором намечена дальнейшая разъяснительная работа. Выявление всех предателей и трусов продолжается… Чуйков, Мехлис 11 января 1940 г. Принято в 21.41. 11.1.40» [70] Архив ИВИ. Ф. 221. Оп. 26. Д. 22. Оп. 263. Д. 21. Л. 35. .

Быстро разраставшиеся размеры репрессий, особенно в составах 7-й — 9-й армий, встревожили и озадачили Военного прокурора НКО СССР Гаврилова, который наложил запрет на привлечение к суду некоторых командиров.

Однако это не соответствовало «высоким установкам», полученным Мехлисом. Поэтому начальник Политуправления РККА, который уже вошел во вкус инквизитора и жаждал новых жертв, разразился в адрес Военного прокурора недовольной телеграммой.

«Телеграмма

Москва, НКО, для прокурора Гаврилова,

копия: тов. Щаденко, Кузнецову.

Виза К. Е. Ворошилова

“ KB”

Вы запрещаете прокурору 9-й армии судить ряд лиц в порядке, примененном в отношении Виноградова и его банды. Мы провели здесь суд над Чайковским И. И., комиссаром погранполка Черевко в том же порядке, который дал замечательный эффект. Сейчас проводим несколько процессов над рядовыми и притом все публично. Ваше запрещение будет серьезным тормозом в ликвидации дезертирства. Не знаю, кто дал Вам основание толковать, что только виноградовское дело надо было рассматривать специальным порядком, а на другие дела этот порядок не распространяется. О своих действиях докладываем Ставке, и они не противоречат полученным нами указаниям. Отмените вашу директиву, которая ничего, кроме вреда, не принесет. Мы не допускаем массовых репрессий, но добьемся проведения эффективных процессов.

Мехлис

16 января» [71] РГВА. Ф. 33987. Оп. 3. Д. 1386. Л. 155. .

Расправы над командирами и бойцами не только не прекратились, но получили даже новое развитие. Вспомнили о «положительном» опыте времен Гражданской войны: с 24 января 1940 г. совместным приказом НКО и НКВД на боевых участках пяти действовавших там армий было создано 27 контрольно-заградительных отрядов НКВД по 100 человек в каждом, подчиненных особым отделам и наделенных широкими правами. Этот приказ был отменен лишь 4 мая 1940 г. [72] Архив ИВИ. Ф. 221. Оп. 263. Д. 21. Л. 103, 106.

Положение на фронте стало меняться в лучшую сторону только после дополнительной концентрации войск для созданного 7 января 1940 г. Северо-Западного фронта. Его командующим был назначен командарм 1-го ранга С. К. Тимошенко.

Командование Северо-Западного фронта активно приступило к разработке плана наступательной операции. Как вспоминал Маршал Советского Союза М. В. Захаров, «наставления по прорыву укрепленных районов в штабе фронта не оказалось, так как в свое время оно было отнесено к вредительским документам и сожжено. Пришлось доставать его в библиотеке им. В. И. Ленина. На основе этого наставления и с учетом конкретных данных по финским долговременным укреплениям штабом Северо-Западного фронта были изданы инструкции по прорыву укрепленного района, оказавшие войскам большую помощь».

11 февраля, после месячной подготовки, войска фронта перешли в наступление и спустя семь дней главная полоса финской обороны — так называемая «линия Маннергейма» — была прорвана.

Теперь действия Красной Армии оценивались уже иначе. «Русские на этот раз научились организовывать взаимодействие войск, — писал главнокомандующий финскими войсками маршал К. Маннергейм. — Артиллерийский огонь прокладывал путь пехоте. С большой точностью им управляли с аэростатов и боевых машин» .

Падение «линии Маннергейма» поставило Финляндию перед угрозой быстрого и полного поражения. Со всей очевидностью встал вопрос о заключении мира.