Дмитрий Язов - Маршал Советского Союза

Поручил организовать над Москвой воздушную разведку.

Отдал приказ о приведении всех войск в состояние повышенной боевой готовности и направил на этот счет директиву.

20 августа 1991 года поставил командующему Московским военным округом Калинину задачу по обеспечению в Москве комендантского часа.

Распорядился о перевозке из Одесского военного округа двух полков ВДВ.

Таким образом, Язов Д. Т. совместно с Павловым, Крючковым, Баклановым, Шениным, Болдиным, Пуго, Тизяковым, Агеевым, Плехановым, Генераловым, Варенниковым, Ачаловым организовал и осуществил заговор с целью захвата власти в стране, то есть совершил преступление, предусмотренное статьей 1 Закона СССР «Об уголовной ответственности за государственные преступления» (статья 64 УК РСФСР).

ПОСТАНОВИЛ:

Привлечь Язова Д.Т. в качестве обвиняемого по настоящему делу, предъявив ему обвинение в преступлении, предусмотренном статьей 1 Закона СССР «Об уголовной ответственности за государственные преступления» (статья 64 УК РСФСР) – заговор с целью захвата власти, о чем ему объявить.

После возвращения с допроса я показал сокамерникам записку, присланную Эммой Евгеньевной через адвоката. Временами надоедало говорить только о следствии. Отдушиной была возможность поговорить о семье. Я рассказал, что из Омска приехала жена брата Мария Степановна, из Хабаровска прилетела моя двоюродная сестра Нина Петровна. Они помогают Эмме Евгеньевне преодолеть одиночество.

Особенно я был благодарен врачу Владимиру Ивановичу Галину, который поддерживал в трудную минуту мою супругу, не позволял ей впасть в уныние.

Моих сокамерников на допросы не вызывали. Поэтому у них было время читать прессу. Вспоминаю статью в «Известиях» «За чашкой чая», которую они мне порекомендовали почитать. Горбачев на встрече с журналистами рассказывал байки. Якобы десантники уже ползли по территории дачи, а корабли шли в атаку! Вместо четырех сторожевых кораблей на рейде обитатели дачи насчитали четырнадцать. Ах как умел приврать Михаил Сергеевич, ему не было равных. Хотя я ошибаюсь: был еще один враль – Яковлев. Упрятанные за решетку, мы вынуждены были сносить и клевету, и оскорбления в свой адрес. Даже руководитель следственной группы Лисов 4 сентября 1991 года заявил в «Литературной газете»: «От нас требуют не разбирательства, а быстрой кары для этих людей».

Лев Абельдяев, мой защитник, дал отповедь оборотням в своей статье в «Патриоте». Приведу маленький фрагмент из этой статьи, ибо он характеризует нравы новых обитателей Кремля: «Судя по всему, над маршалом, как, впрочем, и над другими обвиняемыми по этому делу, готовят не суд, а самую настоящую расправу, не имеющую ничего общего с правовыми действиями. Вспомним август 1991 года. Уже с 19 числа пошли указы президента Российской Федерации. В них все члены ГКЧП заранее были названы преступниками. На весь мир объявили, что они совершили тягчайшее государственное преступление. А ведь ни у кого, даже у президента, нет права причислять кого бы то ни было к преступникам. Это прерогатива суда и только суда.

Сознательно предпринимались меры, которые прямо подсказывали правоохранительным органам: делайте то-то, идите по такой-то дорожке… А глава Правительства Силаев пошел еще дальше: одному из арестованных членов ГКЧП он определил и меру наказания – расстрел…»

Обратила на себя внимание и публикация в «Московских новостях». Авторы – доктора и кандидаты юридических наук поспешили теоретически подкрепить правомерность президентских обвинений. О какой, мол, презумпции невиновности речь вести? Они – члены ГКЧП – изменили Родине, и этим все сказано.

Все делалось для того, чтобы настроить общественное мнение против арестованных. В этом отношении показательно выступление в тех же «Московских новостях» Нуйкина. Его статейка называлась «Рыбу – ножом?». Ее суть отвратительна: не следует соблюдать букву Закона, когда имеешь дело с членами ГКЧП. А мотивировка к такому призыву следующая: если бы они, гекачеписты, пришли к власти, то они с нами бы не церемонились. Значит, и нам надо отбросить в сторону все правовые формальности.

Нуйкин известен с середины 80-х годов своими русофобскими экзерсисами. Правда, будучи у власти, мы не покушались на нуйкинскую свободу, хотя он частенько выступал с критикой КПСС, возводил напраслину на армию.