Владимир Игнатов - Палачи и казни в истоии России и СССР

На этом же месте пленных собирали в течение трех последующих дней. Все это время они не получали никакой пищи и даже воду получали в ограниченном количестве. У них отобрали все, что они имели, даже обувь, если она была в хорошем состоянии, они должны были отдать, оставаясь босыми. В руки Красной Армии попал также дивизионный лазарет, а вместе с ним и женщины-врачи, медицинские сестры, вспомогательный персонал и жены некоторых офицеров. Все они стали мишенью для издевательств и насилий. Больные и раненые были выброшены из санитарных машин и без оказания медицинской помощи присоединены к остальным пленным. На четвертый день пленных, оставшихся в живых, увели под сильной охраной в тыл армии. Во время этапирования также происходили случаи расправ над пленными. По данным подполковника Артемьева, в частях Красной Армии, вступающих в контакт с частями и подразделениями Власова, проводились специальные политзанятия. Цель этих занятий состояла в том, чтобы убедить солдат Красной Армии, что они встретились с предателями родины, с немецкими наймитами, с людьми, к которым можно питать одну лишь ненависть, не оправдывать, не щадить и только карать. Артемьев, вспоминая о своей встрече с полковником Мишенко, солдаты которого отличались особой жестокостью, спрашивает: «А где вы теперь, полковник Мишенко?» (22).

Вскоре после высадки в Нормандии вместе с немецкими пленными в США была отправлена группа власовцев. Многие из них не хотели возвращаться в СССР, но, учитывая настойчивые требования советских представителей, около 4300 человек были отправлены во Владивосток.

Оставшиеся 118 человек заявили о том, что находятся под защитой Женевских конвенций и категорически отказались возвращаться. Они ссылались на пункт Конвенций: «Военнопленные имеют право, чтобы с ними обращались, исходя из того, какая форма была на них в момент сдачи в плен, и пленившая их страна не должна без их согласия определять их гражданство или национальность иначе, как на основании их военной формы». Однако сразу же после окончания войны государственный секретарь США принял решение передать эту группу советской стороне. При этом он руководствовался сомнительной логикой: «если американские солдаты больше не используют преимуществ, предоставляемых им Конвенцией, то США могут позволить себе отказать в этих преимуществах и солдатам Германии».

После этого решения 118 пленных, претендовавших на немецкое гражданство, и еще 36 человек, находившихся в таком же положении, были собраны в обнесенном проволокой лагере в Форте Дике, штат Нью-Джерси. Им сообщили, что 29 июня 1945 г. их посадят на пароход, идущий в СССР. Сообщение коменданта лагеря о репатриации толкнуло пленных на отчаянные шаги. Они забаррикадировались в бараках и отказались выходить или впускать кого-либо. Комендант, прибывший на место событий, потребовал, чтобы три старших по званию офицера вышли к нему для переговоров. Ответом было молчание. Вскоре из окна барака потянулся дым. Комендант приказал забросать барак слезоточивыми гранатами, после чего оттуда стали выбегать люди, вооруженные ножами из столовых приборов и ножками от столов и стульев. Американские солдаты были захвачены врасплох. В суматохе пленные захватили и ранили трех солдат, оказавшихся впереди. Однако стоявший наготове отряд по команде открыл огонь, и семеро пленных упали. После получасовой схватки американцы одолели узников.

Солдаты в противогазах ворвались в барак, где их глазам предстало жуткое зрелище. Три тела раскачивались на балках, и еще пятнадцать петель ждали своих жертв. На допросах выжившие показали, что применение комендантом слезоточивого газа предупредило самоубийство всех 154 человек. В лагере были приняты чрезвычайные меры по предотвращению самоубийств. Пленных поселили в бараках, где ничего не было, кроме матрасов. У них отобрали все предметы и вещи, которые могли бы быть использованы для самоубийства. Инцидент был крайне неприятен для правительств СССР и США. Газеты широко оповестили о том, что русские предпочитают смерть возвращению на родину. Одновременно советский представитель генерал Голубев в своем заявлении обвинил Соединенные Штаты в том, что те силой препятствуют возвращению на родину людей, отчаянно рвущихся воссоединиться со своими соотечественниками. Его нисколько не смутили возражения американцев, что сотрудникам советской военной миссии было разрешено посещать пленных и что только один из 154 пленных поддался на угрозы и посулы и согласился вернуться в СССР.