Сергей Цыркун - Кровавые ночи 1937 года. Кремль против Лубянки

Троцкий Л. По столбцам «Правды»/ Бюллетень оппозиции. 1936. № 50.

Орлов А. Указ. соч. – С. 156–157.

Залесский К.А. Указ. соч. – С. 324

Реабилитация... – С. 186.

Роговин В.З. 1937. – М.: Москва, 1996. – С. 42–46.

По сведениям Мартиролога Красноярского общества «Мемориал».

Подробнее о «деле академика Н.Н. Лузина» см. в кн.: Дело академика Николая Николаевича Лузина. – СПб.: Изд-во РХГИ, 1999. А также: Токарина Т. А. , Володарский А.И. Дело академика Н.Н. Лузина и советская пресса (июль – август, 1936 г.) // ИИЕТ РАН. Годичная научная конференция 1999. – М.: «Янус-К», 1999.

Горький М. По Союзу Советов // Наши достижения. 1929. № 2. С. 30–31.

Там же. – С. 18.

Ефремов А. Рыбинск потерял шанс стать Ягодой 65 лет назад // Интернет-сайт «Волгарь. Летопись Ярославского Поволжья». Адрес публикации: http: // yar-volgar.narod.ru / yagoda.html.

Ильинский М. Указ. соч. – С. 313–314.

Список «Мемориала». Интервью с Н. Петровым / Знание – сила. 2002. № 7.

Рыбин А.Т . Сталин и органы ОГПУ. Выходные данные в брошюре не указаны. – С. 4.

Источник: общество «Мемориал» Архив Президента Российской Федерации. Сталинские расстрельные списки. Место архивного хранения документа: АП РФ, оп 24, дело 412, лист 78.

Исключение позднее сделали для Бухарина: Сталину нравилось получать его жалобные покаянные письма.

Бурман, фон Василий. Леонид Федоров. Жизнь и деятельность. Львов, 1993. Ч. VI.

Круликаускене Н. Я поведу тебя в музей // Богородские вести. 8 апреля 2004. № 38.

Горшков В.В. Мне подарили мою жизнь // В сб.: Поживши в ГУЛАГе: Сб. воспоминаний / Сост. А. И. Солженицын. – М.: Рус. путь, 2001. – С. 277.

Агабеков Г. Указ. соч. – С. 251.

Стенограмма февральско-мартовского Пленума ЦК ВКП(б) 1937 года. Утреннее заседание 3 марта (выступление Заковского).

Петров Н.В., Скоркин К.В. Кто руководил НКВД... – С. 227.

Шрейдер М.П. НКВД изнутри... – С. 23–24.

Лубянка. Сталин и Главное управление госбезопасности... – С. 194.

Там же.

Агабеков Г. Указ. соч. – С. 144.

Яковенко М.М. Указ. соч. – С. 55.

Ильинский М. Указ. соч. – С. 498.

Яковенко М.М . Указ. соч. – С. 83–84, 93.

Материалы февральско-мартовского Пленума ЦК ВКП(б) 1937 года // Вопросы истории. 1994. № 12. – С. 18.

Вопросы истории. 1993. № 6. – С. 28.

Об этом распоряжении упомянул Ежов на февральско-мартовском Пленуме 1937 г. (Вопросы истории. 1995. № 2. С. 15).

Лубянка. Сталин и Главное управление госбезопасности... – С. 578–602.

Кто руководил НКВД... – С. 360–361.

Ильинский М.М. Указ. соч. – С. 499.

Там же. – С. 712.

Об отказе в медицинской помощи Зиновьеву объявил начальник Санчасти НКВД доктор Кушнер Михаил Григорьевич, имевший звания корвоенврача (что соответствовало званию комиссара госбезопасности 3 ранга) и Почетного работника ВЧК-ГПУ. Здесь уместно сказать несколько слов о предшествующем и последующем жизненном пути этого человека. Высшее медицинское образование он получил еще до революции. Знавший его Шрейдер характеризует как «строгого, но доброго и внимательного врача». Перешагнув тридцатилетний рубеж, примкнул к социал-демократическому революционному движению. В сентябре 1918 г. поступил на службу в ВЧК, а в декабре того же года оказался в Высшей военной инспекции, заместителем председателя которой являлся Г.Г. Ягода. В начале 1921 г. Ягода, уже будучи Управделами ВЧК, добился перевода Кушнера на должность начальника Санчасти ВЧК. Во время партийной чистки осенью 1921 г. Кушнер был исключен из партии «как балласт» (так называли членов партии, которые не вели активной партийной работы), однако благодаря заступничеству Ягоды сохранил должность (Источник: О. Капчинский. Госбезопасность изнутри. Национальный и социальный состав. – М.: Яуза, ЭКСМО, 2005. – С. 227–228). В дальнейшем преданно служил тюремному ведомству. Весною 1923 г. две осужденных эсерки, Евгения Ратнер и Екатерина Иванова-Иранова, объявили голодовку в знак протеста против невыносимых условий содержания. Им попытались провести психиатрическое освидетельствование на предмет объяснения их голодовки наличием у них «болезненного влечения к смерти». Поскольку обе голодающих арестантки, едва догадавшись о цели освидетельствования – признания их сумасшедшими – отказались от его дальнейшего прохождения, Кушнер предложил им подписать акт об этом, вписав в него, что арестантки отказываются не только от психиатрического освидетельствования, но и «равно от всякой медицинской помощи» (Источник: Морозов К.Н. Судебный процесс социалистов-революционеров и тюремное противостояние (1922–1926): этика и тактика противоборства. – М.: РОССПЭН, 2005 – С. 543. Место архивного хранения документа: ЦА ФСБ РФ. Н-1789. Т. 61. Л.11). Между прочим, режим содержания заключенных эсеров по этому делу согласовывался с членами Политбюро, включая того же Г.Е. Зиновьева. В ночь с 7 на 8 мая 1925 г. Кушнер лично освидетельствовал тело Б.Савинкова, которого по одной из версий четыре чекиста выбросили из окна во внутренний двор главного здания ОГПУ, инсценировав самоубийство. Разумеется, при этом Кушнер не обнаружил никаких следов борьбы на теле. По свидетельству Фельдбина-Орлова, когда физические страдания арестованного Зиновьева становились совершенно невыносимыми, «Кушнер... выписывал Зиновьеву какое-то лекарство, от которого тому становилось ещё хуже» (А. Орлов. Указ. соч. – С. 130). Вскоре после этого Кушнера арестовали как ягодовца. По Шрейдеру, «его били и пытали, требуя показаний о шпионской деятельности совместно с Ягодой и его сподвижниками. Самым тяжелым и оскорбительным для Кушнера, по его же словам, было хамское отношение к заключенным и к нему самому медицинского персонала... Когда во время избиений с Кушнером стало дурно, в кабинет к следователю вызвали его бывшего подчиненного, фельдшера внутренней тюрьмы. Посмотрев на Кушнера, он ледяным тоном произнес: «Ничего серьезного нет, можно продолжать допрос», – повернулся и ушел». 7 сентября 1938 г. Кушнер расстрелян по приговору ВКВС как «шпион и враг народа».