Яровой Евгений - Мистика древних курганов

Есть поле победы, широкое поле!

Там ветер пустынный гуляет по воле!

На поле курганы — гробницы костей:

То грозное дело булатных мечей!

Раскопки курганов у села Старые Бедражи на Среднем Пруте близились к завершению, когда с краю небольшого курганчика появилась метровая траншея, вырытая с уровня материка и уходящая в поле. Мы начали ее зачистку, но вскоре траншея сделала поворот под прямым углом и завершилась. Однако через два метра она вновь появилась и повернула уже в противоположную сторону. В итоге мы получили образованный траншеей правильный квадрат с разрывом в южной части. Квадрат был ориентирован по странам света, и по опыту мы уже знали, что здесь, скорее всего, находится грунтовый могильник сарматской культуры. Так и оказалось в действительности. Через несколько дней в поле возле кургана было зачищено еще шесть аналогичных сооружений, расположенных по одной линии — с северо-запада на юго-восток. Почти возле каждого из них на определенном расстоянии находились прямоугольные погребальные ямы, ориентированные с севера на юг. Начиная их расчистку, мы не могли и представить, что нашли уникальный погребальный комплекс начала нашей эры.

В первом же погребении лежал на спине костяк мужчины 45–50 лет. Рядом с ним находилась серолощеная миска на кольцевом под доне, а под правой рукой и у правой ноги лежал железный меч с кольцевым навершием, прямым перекрестием и обоюдоострым клинком со следами дерева от ножен. Его длина составляла 41 сантиметр. Во втором погребении также был обнаружен костяк взрослого мужчины с таким же железным мечом и одноручным серолощеным кувшином. Кроме них в захоронении были найдены серебряная фибула — застежка для плаща, две бронзовые пряжки от ремня и бочонковидная бусина из непрозрачного белого стекла.

Аналогичная картина повторилась и в третьем погребении: здесь находился костяк молодого мужчины 30–35 лет, и его опять сопровождали меч с кольцевым навершием длиной 33 сантиметра, железный нож, серебряная фибула и гончарная серолощеная миска на кольцевом поддоне. Уже эти первые находки показали, что мы действительно открыли могильник сарматской культуры, специально сооруженный во II веке нашей эры возле небольшого кургана эпохи бронзы.

Зачистка остальных захоронений принесла аналогичные находки: практически в каждом из них находились боевое оружие, керамика и изредка — украшения из стекла и бронзы. Сразу же бросилось в глаза, что у большинства погребенных были следы травм на костях рук или ног, а у одного имелись явные следы повреждения черепа, от которого, вероятно, он и скончался. Нам повезло, так как из семи обнаруженных захоронений только два были разрушены, но и в них сохранился погребальный инвентарь. Остальные же остались нетронутыми. Видимо, древние грабители и не догадывались, что в пустынном поле возле древних курганов находятся сарматские захоронения.

Всего было обнаружено семь квадратных сооружений с «воротами» в южной части. Возле шести из них находились захоронения. Все они были вырыты за пределами квадратов, на различном расстоянии от них. Лишь центральное сооружение номер четыре не сопровождалось погребальной конструкцией. В разных местах траншей были найдены остатки погребальных тризн в виде скоплений амфорного боя, фрагментов лепных сосудов и костей овец. Сочетание всех признаков погребального обряда, а также многочисленный инвентарь в захоронениях неоспоримо указывали, что все они принадлежали позднесарматским племенам Северо-Западного Причерноморья, то есть датируются концом II — серединой III века нашей эры. О широких торговых связях в этот период свидетельствуют обнаруженные во рвах фрагменты «неапольских» амфор римского производства, краснолаковые миски из Малой Азии и египетские стеклянные бусы и бисер.

Именно в это время властителями причерноморских степей становятся тяжеловооруженные сарматские воины-катафракгарии в панцире, со шлемом на голове, со щитом, с длинным мечом, копьем и луком. Гелиодор писал: «Когда наступает время битвы, то, ослабив поводья и горяча коня боевым криком, он мчится на противника, подобный какому-то железному человеку или движущейся кованой статуе. Острие копья сильно выдается вперед… и в своем стремительном натиске колет кого ни попало, одним ударом часто пронзая двоих».

Наличие в каждом открытом погребении боевого оружия говорило о том, что в могильнике была погребена определенная социальная группа сарматского населения — воины. Это пока единственный случай не только на Среднем Пруте, но и во всем Северо-Западном Причерноморье, когда можно с уверенностью говорить о сугубо профессиональном роде занятий всех погребенных. Причем однотипность находок и их практически единые хронологические рамки показывают, что этот могильник был сооружен в течение короткого хронологического времени. Скорее всего, захоронения были совершены одновременно. Наличие у многих погребенных следов физических повреждений говорит о том, что все они погибли, вероятно, в одном бою. Вряд ли это были катафрактарии, так как в захоронениях не было обнаружено тяжелого вооружения — панцирей или железных шлемов. Но длинные мечи, предназначенные для конного боя, однозначно свидетельствуют, что они были всадниками.