Игорь Шумейко - Романовы. Ошибки великой династии

Страна была разделена на 4 больших части – 4 очереди введения « Казённой продажи питий» – в зависимости от исторических, национальных особенностей края. Очередь Москвы, кстати, была почти последней.

По всей стране создавались « Казённые винные склады» (так называли тогда нынешние ликёро-водочные заводы), всего около 150, все по единому плану, в едином стиле. И несмотря даже на удары военных времён – например, московский завод, нынешний «Кристалл», питерский «Ливиз» подвергались сильным бомбардировкам – эти заводы работают и по сей день.

Не забыли «смежников» – Россия почти с нуля бурно развила производство стеклотары. И опять Великая реформа дала пример воодушевляющего сотрудничества представителей многих профессий и творческих «каст». Дизайн бутылок разрабатывал сам Фёдор Шехтель! Этикетки рисовали Билибин, Лансере, Бенуа, Коровин, Врубель, Апсид.

Реформа « Казённая продажа питий» заменила «монополькой», упразднила то самое «производство» на задних дворах кабаков. НО… настоящие, добротные частные производители: Смирнов, Бекман, Шустов – получили государственные лицензии. И по мере того, как государственная «монополька» совершенствовала качество, логистику, наращивала объёмы (и следовательно, снижала накладные расходы), эти фирмы начали потихоньку закрываться. Здоровый, легальный процесс, конкуренция – никаких «наездов», «масок-шоу».

И в рамках этой титанической производственной работы была запущена государственная программа по сдерживанию крайностей пьянства. В трактирах – пристойный вид, посуда, обязательный ассортимент закусок и горячих блюд, раскладывались брошюры «Всероссийского общества трезвости», обязательно наличие патефона. Даже «Минимальный перечень грампластинок» я видел в каком-то документе, прилагавшемся к Положениям, заведшим в России новый порядок.

Отголоски той бури заметили даже в Америке. Лишённые дохода и единственного ремесла шинкари Западного края дали такой всплеск эмиграции против средних уровней предыдущих лет, что из США посыпались статьи и письма: «Судя по всплеску эмиграции, в России, наверное, дикая вспышка антисемитизма. Примите меры».

Конечно, не простое дело отстранить от кормушки 140–150 тысяч семейств. Но… НЕТ, абсолютно НЕТ предела цинизму русского демагога! Оттянувшие до колена карманы кукишами государству (плюс взятками в различных формах), они ринулись обличать «…государство, спаивающее свой народ», «…пьяные бюджеты»… А когда эти деньги уходили кабатчику за сивуху, уксус на махорке , всё было нормально. Но пробивались всё же и такие свидетельства: «Спасиби, Царови, що выдумав цюмарнополiю, через неи у мене осталось на зиму 20 карбованцивъ» ( журнал «Жизнь и искусство», Киев).

И наконец феноменальный финансовый успех государства. Водка стала давать 24 % бюджета страны.

Доход от «Казённой продажи питей» составил 285 млн рублей , тогда как прямые налоги с населения – 98 млн рублей …

Так Россия «сосредотачивалась» в конце XIX века, очищаясь, делаясь серьёзней, и собирая средства для своей самой великой стройки.

Витте в мемуарах писал, да и Россия это знала: осуществить эти Великие дела ему завещал царь Александр III. А можно сказать: Александр III завещал сыну и самого Сергея Юльевича Витте, результаты трудов которого совсем недавно, на рубеже 1990–2000-х годов «аукнулись» целой чередой 100-летних юбилеев. Железнодорожники отмечали столетие Транссиба и КВЖД, финансисты – «Золотой рубль», финансовую реформу Витте, создавшую одну из самых твёрдых валют того времени. Коммерческих училищ, пограничной стражи в России тоже не было «до графа Витте».

Конечно, наивно надеяться одной книгой ввести в России Культ Дела, Культ Факта, но и уклониться от этой миссии невозможно. Сибирь и Дальний Восток стали лучшим полигоном для русских деятелей, подвижников. В ряду с Поярковым, Хабаровым, Невельским, Муравьёвым-Амурским, Чихачёвым фигура создателя Транссиба графа Витте поможет разглядеть кое-что и в объектах его трудов – стране, обществе.

Кажется, на наше восприятие результатов его великой работы повлияла ещё и… фигура Столыпина. Причём сам Пётр Аркадьевич в этом нимало не виноват, почти не найдёте вы у него критики виттевских реформ (а крестьянскую, отмену общины, он так и исполнил, «под ключ»). Гипотеза у меня следующая: всему виной некая попарность нашего восприятия. Образовательный штамп, своего рода. Вбрасываются пары: Пушкин – Лермонтов, Толстой – Достоевский, Суворов – Кутузов… Витте – Столыпин. И в этой устойчивой паре у мученика Столыпина всегда будет преимущество. Плюс звучание фамилии…