Анатолий Фоменко: Книга 1. Западный миф («Античный» Рим и «немецкие» Габсбурги — это отражения Русско-Ордынской истории XIV–XVII веков. Наследие Великой Империи в культуре Евразии и Америки)

Перейдем к реконструкции. Будем двигаться вверх по оси времени, перечисляя основные события всеобщей истории по векам.

Прежде всего, поясним, какое летосчисление мы используем, говоря о датах событий. Мы пользуемся привычным сегодня летосчислением «по новой эре». Однако подчеркнем, что к ней следует относиться как к ЧИСТО УСЛОВНОЙ ШКАЛЕ. Одной из многих возможных. Как выясняется, в «начале новой эры», то есть примерно 2000 лет тому назад, не произошло никакого знаменательного события, сведения о котором дошли бы до нас. Более того, от той далекой эпохи, по-видимому, вообще не дошло никаких сведений. В частности, эру неправильно называть эрой от Рождества Христова, как сегодня делается. Поскольку Рождество Христово, согласно нашим результатам, произошло примерно на тысячу сто лет позднее. А именно, в XII веке по условной «новой эре».

В представлении современного человека слово «древность» обычно ассоциируется с событиями ранее, например, пятого века новой эры или с событиями до нашей эры. «Глубокая древность» — это ранее, скажем, десятого века до нашей эры. «Глубочайшая древность» — это уже за пределами второго тысячелетия до нашей эры. Распространенная сегодня привычка именно к таким временным масштабам является одним из серьезных психологических препятствий на пути восприятия новой короткой хронологии. Но такое, ставшее привычным сегодня, психологическое наполнение слова «древность» многими столетиями или даже тысячелетиями, возникло не само по себе. И не так давно. Это результат искусственного внедрения в наше сознание на протяжении последних 300 лет скалигеровской, сильно растянутой хронологии. По-видимому, сама идея «очень длинной письменной истории» легла на подготовленную почву естественного человеческого уважения к памяти рода, к своему генеалогическому древу. Можно понять чувства человека, стремящегося заглянуть в далекое прошлое своих предков. Чем дальше он видит, тем выше уровень его личного самоутверждения.

Новая хронология диктует другую психологическую картину восприятия древности. Теперь слово «древность» должно связываться с XV–XVII веками, то есть с событиями, отстоящими от нас лет на 300–400. Выражение «глубокая древность» должно теперь относиться к XIII–XIV векам. А слова «глубочайшая древность» — это уже XI–XII века. РАНЕЕ X–XI ВЕКОВ НАСТУПАЕТ ЭПОХА МОЛЧАНИЯ ПИСЬМЕННЫХ ДОКУМЕНТОВ. По-видимому, от тех времен каких-либо письменных свидетельств — на бумаге, на пергаменте, на папирусе, на камнях — до нас не дошло. Таким образом, слова «древность», «глубокая древность» и «глубочайшая древность» остаются в нашем лексиконе. Однако наполняются иным содержанием. Эти эпохи приближаются существенно ближе к нам, и временной масштаб сильно сокращается. Нужно смириться с тем, что, опираясь на письменные источники, мы можем заглянуть в прошлое не настолько далеко, как думали вчера. Но все, что мы видели вчера, видно и сегодня. Только ближе.

Анализ хронологии и истории вскрыл поразительное обстоятельство. На основе предложенных нами математических и астрономических методов, показано, что скалигеровская хронология, а, следовательно, и скалигеровская история «древности» и средневековья, в корне неверна. Более того, оказалось, что история вплоть до конца XVI века сознательно фальсифицирована в эпоху XVII–XVIII веков. Фальсификация истории в XVII–XVIII веках сопровождалась поиском и уничтожением документов, правдиво рассказывавших о прошлом. В первую очередь, это касалось недавних XV–XVI веков, память о которых уничтожалась особенно тщательно. Такая деятельность продолжалась с неослабевающей силой почти двести лет. Это — достаточный срок для уничтожения всех крупных текстов, которые могли бы рассказать правду. А потому сегодня нельзя надеяться, что в наши руки попадет какая-либо подробная летопись, написанная очевидцем событий XVI века. И правдиво рассказывающая — что и как было на самом деле. Следовательно, особое значение приобретают те «мелочи», те невычищенные остатки истины, которые случайно сохранились. Оказывается, подобных мелочей очень много. И в своей совокупности они позволяют восстановить правду. Исследование скалигеровской истории можно сравнить с работой следователя, уличающего преступника, который придумал правдоподобную легенду, позаботился о своем алиби. Поэтому подлинную картину приходится сначала выискивать в мелочах, ускользнувших от внимания преступника, заметавшего следы. Ведь создавая фальшивую версию, очень трудно учесть все мелочи. И опытный следователь их «раскапывает». Зацепившись за улики, постепенно «разматывает» все обстоятельства преступления.