Борис Барков - Однажды Сталин сказал Троцкому, или Кто такие конные матросы. Ситуации, эпизоды, диалоги, анекдоты

— Не знаю, товарищ Сталин, чем недовольны англичане. Мы все сделали, чтобы они чувствовали себя как дома. Кухня, продукты — все английское. Даже соль (слабительное).

На одной из встреч в верхах Рузвельт сказал:

— Выборы в Польше, как жена Цезаря, должны быть выше подозрений.

Сталин поправил его:

— Это только так говорили… На самом же деле за ней водились кое-какие грешки…

Во время конференции союзников в 1943 году в Тегеране город был начинен немецкими шпионами. Рузвельта убедили, что ему опасно жить в американском посольстве. Сталин хотел, для более тесных контактов, поселить его в советской резиденции. Такие же планы — поселить Рузвельта в английском посольстве — были у Черчилля. Дело решило пристрастие Рузвельта к филателии. После официальной церемонии встречи на тегеранском аэродроме Молотов вручил президенту США четыре марки, посвященные перелету С.А. Леваневского в Америку через Северный полюс. В этих экземплярах была ошибка: Сан-Франциско было написано через маленькое «ф» — и марки представляли особую ценность. Пока Рузвельт рассматривал их, его посадили в машину и отвезли в советскую резиденцию.

Сталин разговаривает с Черчиллем по телефону:

— Нет, нет, не разрешаю, нет, нет, ни в коем случае, нет, нет, да.

Когда Сталин положил трубку, присутствовавший при разговоре Молотов спросил:

— Иосиф Виссарионович, на какой вопрос Черчилля вы ответили «да»?

— Черчилль спросил, хорошо ли я его слышу.

Черчилль предложил после войны потопить весь немецкий флот. Сталин поднял палец и сказал:

— Предлагаю поделить флот между союзниками, а свою часть Британия может потопить.

Во время Ялтинской конференции министр иностранных дел Англии Иден написал записку и протянул Черчиллю. Черчилль прочитал и написал ответную. Иден разорвал ее на мелкие клочки и бросил в корзинку для бумаг.

После заседания сотрудники спецслужб выгребли бумаги из корзинки и в конце концов восстановили записку Черчилля. Там было: «Не волнуйся. Старый ястреб не выпадет из гнезда». Лучшие советские дешифровальщики пытались расшифровать этот текст и не сумели.

Через много лет первый секретарь ЦК КПСС и председатель Совмина СССР Никита Сергеевич Хрущев, будучи в Англии, встретился с престарелым Черчиллем и спросил его о той записке.

— Да у меня тогда расстегнулась ширинка. Господин Иден предупредил меня, и я его успокоил.

Коммунист Петр Чагин рассказывал. На обеде у руководителя ленинградских большевиков Сергея Мироновича Кирова, где кроме Чагина присутствовали Сталин и руководитель советских профсоюзов Томский, заговорили о том, что трудно партии без Ленина, что партией следует руководить коллегиально. Сталин в разговоре не участвовал, а когда все замолчали, сказал:

— Не забывайте, Россия — страна царей. Русский человек любит, когда во главе стоит определенный человек. Конечно, он должен выполнять волю коллектива.

Поэт Маяковский встретился в Ницце с художником Юрием Анненским и стал уговаривать его вернуться. Тот ответил:

— В России сейчас такая обстановка, что я не смогу работать.

Маяковский помолчал и сказал:

— Я тоже не могу работать. То, что я пишу, давно не стихи.

В 1948 году будущий деятель перестройки Александр Николаевич Яковлев написал вступительный реферат в аспирантуру по Февральской революции. Реферат не приняли по причине неактуальности темы.

В 20-х годах писатель Михаил Афанасьевич Булгаков писал о советской власти: «Это не навсегда!»

Когда у писателя Михаила Александровича Шолохова спросили, почему все герои «Поднятой целины» гибнут, он ответил:

— А что мне с ними было делать? Их все равно перебили бы в 1937-м!

Дело было в 1937 году. Клеветнические наветы добрались и до Шолохова. Ему удалось пробиться на прием к Сталину. Вождь встретил его сумрачно:

— Вы, Михаил Александрович, много пьете…

— От такой жизни немудрено и запить, — скромно согласился писатель.

Однажды кто-то сказал Шолохову:

— Сталин — жестокий человек.

— Жестокость — черта ограниченных людей, — ответил писатель.

Через некоторое время Шолохов обратился к Сталину с просьбой выделить дополнительные средства для школы в родной станице Вешенской. Сталин обещал помочь, но разговаривал сухо, а потом спросил: