Сергей Сергеев-Ценский - Преображение человека (Преображение России - 2)

Так сумерничал Матийцев в обществе своей матери и сестры, и одна светлыми, открытыми, другая карими, слегка сощуренными отцовскими глазами, казалось, заглядывали ему глубоко в душу, а чтобы облегчить им это, он сам старался раскрыться как можно шире, ничего не желая утаивать от этих двух пар родных глаз.

Но в то же время он не забывал и о том, что назавтра, с утра надо было, как и каждый день, спускаться в шахту, где и по стенам сочилась и сверху всюду капала вода, где в темноте слабо светились кое-где, как волчьи глаза, огоньки шахтерских лампочек, где бились с новыми, непривычными лошадьми коногоны и где конюх Дорогой, если зайти к нему на конюшню, будет однообразно, как всегда, жаловаться ему на этих коногонов:

- Не позволяйте им, иродам, дорогие, лошадей до тоски доводить!.. Лошадь, она хотя и тварь, ну обращение с собой понимает. А то вот Магнит, на что уж покорная лошадь, а в такую его тоску вогнали, что лег вот и лежит и есть ничего не спрашивает, дорогие, ни сена, ни овса... Воспретите им это, дорогой!

II

Прошло после этого воскресенья еще дней десять, и Безотчетов вызвал Матийцева в контору получить повестки в суд и по своему делу и по делу Божка. Оба дела должна была рассмотреть выездная сессия окружного суда в ближайшем уездном городе.

Случайно или намеренно, но, кроме Безотчетова, в конторе, когда пришел туда Матийцев, был и Яблонский, и он-то именно был особенно оживлен, в то время как Безотчетов обычно покашливал и серьезен был как обычно.

Когда Матийцев сказал, что дела против Божка он не возбуждал и не понимает, почему его вызывают в суд по этому делу, Безотчетов с Яблонским так многозначительно переглянулись, что он безошибочно понял: перед самым его приходом они говорили о нем.

Веселые искорки заблестели в зеленоватых глазах Яблонского, и опустил свои глаза Безотчетов в лежавшую на столе перед ним ведомость по дневной выработке обеих "Елен". Но тут же заговорил Безотчетов начальническим тоном:

- Кхм... Кхм... Прощать такого негодяя, как этот самый Божок, никакого вы не имеете права... не имеете, - вот что я вам должен сказать... Потому что не ваше это личное дело, а наше, общее: дело инженеров вообще и рабочих, шахтеров, тоже вообще. Вы, допустим, простите ему, коногону этому, что он вас чуть что не убил, - пре-крас-но! Ему только того-то и надо! Тогда и он сам и всякий другой подобный и на меня, и вот на него (он кивнул на Яблонского) нападет, и что же из всего этого выйдет, хотел бы я знать?.. Что из этого может выйти, а?

- Революция, вот что! - ответил ему Яблонский и провел рукою влево и вправо по своим пышным усам цвета спелой пшеницы.

- В таком случае, шахтоуправление, значит, привлекает его, коногона Божка, к ответственности? - спросил Матийцев Безотчетова, только покосившись на Яблонского изумленно.

- Юридически, кхм... юридически, - понимаете? - привлекаете его к ответственности вы, а не мы, - несколько подумав, ответил Безотчетов. Но, разумеется, заинтересованы в этом также и мы наравне с вами.

Матийцев вспомнил о своем долге Безотчетову, отнимающему у него ежемесячно половину его жалованья, и спросил снова:

- Значит, если я правильно вас понял, контора должна принять на свой счет и все мои судебные издержки?

- Су-деб-ные издерж-ки? - Безотчетов посмотрел на него так удивленно, как будто никогда в жизни не слышал сочетания двух таких слов.

- А как же иначе? Да ведь и моя личная поездка во что-нибудь мне должна будет обойтись, и свидетели мои не на свой же счет должны будут ехать, а на мой, как мне говорили.

Матийцев не добавил, что говорил ему об этом штейгер Автоном Иваныч. Но не успел еще ответить ему Безотчетов, как Яблонский засмеялся вдруг весело.

- Чу-дак человек, а? - обращаясь к Безотчетову, непроницаемо-непринужденно выкрикнул он. - Едет карьеру свою личную делать, но, однако, непременно хочет, чтобы и это было принято на счет конторы!

- Какую такую карьеру делать? - обратился было к нему Матийцев в полном недоумении, но Яблонский вдруг махнул энергично в его сторону рукою, бормотнул: - Э-э, бросьте вы эти наивности! - и выскочил из конторы.

- О чем это он? - спросил Матийцев Безотчетова.

Тот стал морщинить лицо, начиная с лысого лба, потом ответил, глядя в ведомость:

- Кхм... У него свой какой-то взгляд на это дело... Я несколько не совсем его понимаю, но-о... но дело не в этом... дело не в этом... Вот вы говорите: судебные издержки... Очень хорошо... Свидетели ваши должны ехать на ваш же счет, так вообще полагается... Но ведь эти свидетели - шахтеры, - их, кажется, двое, - так или иначе они ведь спасли же вам жизнь, так вот, пусть хоть они за это проедутся на ваш счет, что же: должны же вы им что-нибудь подарить, скажем так, за спасение своей жизни, а?