Юрий Денисов - Славяне - от Эльбы до Волги

Христианство появилось сначала у крымских готов еще в конце III в., считается, что эта ветвь готов приняла христианство в ортодоксальном (православном) варианте. Затем усилиями христианских миссионеров, пришедших из Малой Азии и с Ближнего Востока, а не из Константинополя, христианство стало распространяться сначала у остготов, а затем и у вестготов. Готский епископ Теофил принял участие в Первом Экуменическом Соборе в Никее в 325 г. Следующим епископом вестготов был Ульфила (Вульфила, 311—386), который и перевел Новый Завет на готский язык. В последовавшей борьбе между ортодоксами и арианами Ульфил, а вслед за ним и все вестготы, примкнули к арианам.

Сделаем небольшое отступление от этих грозных событий. Обратим внимание на имя царя остготов Витимира, сменившего Германариха. Г.В. Вернадский считает, что многие готские короли имели имена более созвучные славянским, чем тевтонским, например: Витимир и Валамер – имена сыновей короля Германариха. Вот только, кто у кого позаимствовал эти имена? И вот на этом примере строятся многочисленные доказательства влияния славянского народа, который в то время, скорее всего, еще не существовал, на готов и другие германские племена. Плохо только, что переводчики как Аммиана Марцеллина, так и других античных и средневековых авторов очень редко удосуживаются приводить дополнительно к переводу имена исторических персонажей в оригинале, а также и имена этносов. В переводе «Римской истории» встречаются германские имена Гундомар, Вадомарий, Тевтомер, Витимир. Так как все эти исторические персонажи были известными в своем народе воинами, презирающими смерть в бою, то вероятнее всего, вторая часть этих составных имен означает слово смерть – «марра». Именно таков был клич варваров в боевых действиях, по свидетельству Аммиана Марцеллина. Поэтому имя Витимарий могло означать «жизнь или смерть», а Витимир – это, скорее всего, произведение переводчиков, так же как и имя вождя гуннов Баламбера стало Баламиром.

Но главное не в имени царя Витимира, а в том, что Аммиан Марцеллин в своем описании событий в Восточной Европе стал приводить наименования рек, не только в греческой форме, принятой еще со времен Геродота, но и на языке аланов. Так при описании отступления остготов он указывает наименование реки Данастий (Днестр) вместо Тирас, а при отступлении вестготов приводит наименование Дунай вместо принятого ранее в его же повествовании Истр. На современной карте наименования рек в Восточной Европе звучат именно так, как они были названы аланами: Дон, Донец, Днепр (Данапр), Днестр (Данастий), Дунай (Данубий). А на Кавказе в Северной Осетии слово «дон», означающее на осетинском языке «вода», «река», является составной частью наименований большинства рек этого региона: Гизельдон, Фиагдон, Ардон, Цейдон, Кармадон и др.

Вестготы (визиготы) или, как их называет Аммиан Марцеллин, тервинги во главе с царем (скорее всего, вождем, так как в германских языках слово «rex» больше соответствует этому значению) Атанарихом сделали попытку оказать сопротивление гуннам на рубеже реки Днестр, но гунны обошли оборонительные сооружения вестготов по другим бродам через Днестр, разгромили войска Атанариха и загнали их высоко в горы, где вестготы, получив передышку, соорудили высокие стены между реками Геразом (Прутом) и Дунаем, поблизости от области тайфалов, еще одним готским племенем, которое обитало вблизи Дуная к западу от вестготов по соседству с сарматами. В это время гунны делили добычу, полученную в результате завоевания Восточной Европы.

Среди вестготских племен начались разброд и шатания. Часть племен решили просить римского императора разрешить им жить во Фракии, надеясь защититься от гуннов шириной и глубиной реки Дунай.

«И вот под предводительством Алавива готы заняли берега и отправили посольство к Валенту со смиренной просьбой принять их; они обещали, что будут вести себя спокойно и поставлять вспомогательные отряды, если того потребуют обстоятельства» (7, 544). Пока шли эти переговоры, слухи о том, что количество гуннских войск многократно увеличилось за счет новых союзников, сеяли панику среди уставших ждать решения своей судьбы готов на берегах Дуная. С другой стороны императорский двор был рад, «что на всем пространстве от маркоманов и квадов до самого Понта множество неведомых варварских народов», будучи изгнано со своих мест, может предоставить императору «совсем неожиданно столько рекрутов из отдаленнейших земель, так что он может получить непобедимое войско, соединив свои и чужие силы, и государственная казна получит огромные доходы из военной подати, которая из года в год платилась провинциями» (7, 544).