В известной степени размыты понятия сострадания, чести, совести, нравственности. Но особенно очевидно и едва ли не безвозвратно утерян нами смысл слова "духовность". Под ним понимается либо интеллектуальная деятельность человека, либо его эстетический уровень. Академик Д. С. Лихачев в одном из своих интервью признался: "Я не знаю, что такое "духовность" в газетном смысле. Слово пестрит, - но определения ему никто не дает". Ну, а если не "в газетном смысле"? Если вспомнить, что корень тут "душа"? Один из высокообразованных иерархов Русской Православной Церкви архиепископ Смоленский Кирилл считает, что "на языке Церкви душой называется совокупность компонентов, которые отличают человека от всего живого в мире" (разум, свободная воля, чувства), "а на языке Библии "образом Божиим в человеке". Другой, едва ли не самый ныне популярный в православном мире проповедник, несущий архипастырское служение в русских приходах в Великобритании митрополит Сурожский Антоний в докладе на Международной научной церковной конференции "Богословие и духовность Русской Православной Церкви" в мае 1987 года сказал: "Я хотел бы сначала определить слово духовность. Обычно когда мы говорим о духовности, то подразумеваем определенные религиозные выражения нашей духовной жизни такие, Как молитва или подвижничество. Однако, мне кажется, надо помнить: духовность - это проявление того, что в нас таинственно свершается действием Святого Духа". Сказать по правде, эти определения выглядят для меня тоже таинственными, как таинственны сами действия Святого Духа, и кажется уж вообще невозможным точно и понятно определить это слово - духовность!.. А как понимаете его вы, что должно пониматься под духовностью человеческой личности? - Я вынужден тоже прибегнуть к цитированию, потому что о категории духовности лучше не скажешь, чем это сделал Федор Михайлович Достоевский. Я вот только что перечитывал - наверное, в сотый уж раз! - "Братьев Карамазовых", даже заложил это место, вот, страница 290: "Много на земле от нас скрыто, но взамен того даровано нам тайное сокровенное ощущение живой связи нашей с миром иным, с миром горним и высшим, да и корни наших мыслей и чувств не здесь, а в мирах иных. Вот почему и говорят философы, что сущность вещей нельзя постичь на земле. Бог взял семена из миров иных и посеял на сей земле и взрастил сад свой, и взошло все, что могло взойти, но взращенное живет и живо лишь чувством соприкосновения своего таинственным мирам иным; если ослабевает и уничтожается в тебе сие чувство, то умирает и взращенное в тебе. Тогда станешь к жизни равнодушен и даже возненавидишь ее. Мыслю так". Вот вам и определение духовности: когда человек чувствует эти семена из миров иных, то жизнь для него приобретает смысл и красоту, а без этого человек бездуховен и начинает жизнь ненавидеть. И это, надо сказать, основа всех религий, в том числе самых древних и первобытных, - понимание того, что наша жизнь осмысливается какими-то другими загадочными событиями, произошедшими либо когда-то очень давно, в начале веков, либо в каких-то других мирах. - Я думал, что в таком толковании слово это давно исчезло из нашего лексикона, употребляется лишь в "газетном смысле". Такими же ненужными оказались понятия сострадания и милосердия - из жизни было изъято то, что этими словами обозначалось, а на смену им пришли энергичность, предприимчивость, энтузиазм, безоглядная и торжествующая сила диктата. Казалось, что стало нормой бытия все это, но коль скоро мы вспоминаем сейчас и о духовности, и о милосердии, значит, процесс их исчезновения был не необратимым? И вероятно, сокровеннейшие эти понятия все же жили в народе в самые трудные даже для него дни? И ведь должно было это как-то отразиться в литературе, в искусстве? - Знаете, невероятную трагедию, которую пережил наш народ, очень мало кто в искусстве сумел отразить, найти адекватные образы. Вот в музыке, мне кажется, сумел это сделать Шостакович. В то время, когда у нас не было ни Солженицына, ни писателей-деревенщиков, - был один Шостакович, единственный голос, единственный орган нашего самопознания. Несомненно, что центральной в творчестве Шостаковича является концепция зла, злой силы, с поразительной глубиной выраженная в седьмой и восьмой симфониях, трио и многих других его произведениях. Причем чувствуется, что явление, о котором говорит он языком музыки, выходит далеко за пределы обыденных человеческих несчастий, имеет космический характер.
Читать дальше
