Георгий Шахназаров - С вождями и без них

Он отозвал меня в сторонку, чтобы не слышали подчиненные, дал выволочку:

- Немедленно убери это безобразие, чтоб ничего такого впредь не было. Ты что, не понимаешь, какая зараза может случиться от лошадиного мяса? А за непочтительное обращение с начальством получай десять суток. - И неожиданно улыбнулся. Как я потом узнал, нигде не было записано про этот арест. То ли он позабыл, то ли просто хотел на словах меня приструнить.

По бригаде ходила легенда, будто полковник наш графского рода, родители, удирая за границу, бросили его мальчишкой, воспитывался в детской колонии. Не знаю, так ли, но человек он был бедовый. В Севастополе мы занимали позиции рядом с морем, так он вздумал искупаться, полез в воду, немцы его засекли, открыли шквальный огонь. Пришлось бедолаге сидеть в воде минут десять - это в апреле, когда смельчаки отваживаются только окунуться. Потом все-таки не выдержал, пробежал метров двести, спрятался за скалу. Уцелел.

Другой эпизод с ним случился в Литве, которую мы прошли вдоль Немана. До сих пор отложилась в памяти необыкновенная красота этих мест, небольшого городка Вилькомир со сверкавшими на солнце разноцветными крышами. Там боя не было, а вот подальше немцы укрепились на подступах к двум небольшим не то селам, не то городкам. Пехотной дивизии было поручено выбить их оттуда, а нам, естественно, подкрепить ее огнем. Дальше - анекдот. Звонят из штаба, спрашивают, найдутся ли в батарее добровольцы пойти в бой вместо пехоты. Приказ не обсуждают, нашлись несколько храбрецов, а из уст в уста, от батареи к батарее дали этому такое объяснение. Наш бригадный и пехотный командиры якобы хорошо выпили и поспорили, кто быстрее и без лишних потерь возьмет один из городков. У пехоты опыт, "профессиональная" закалка, у артиллерии - огневая мощь. Своего рода соцсоревнование. Дело могло обернуться большими жертвами, но, к счастью, оборона у немцев там была хилая. Ее к тому же подавили, израсходовав солидную часть боезапаса, наши добровольцы вышли победителями. Не хочу брать грех на душу, не знаю, такая ли интрига стояла за этим казусом, ведь он тянул на уголовное дело. Но то, что собирали добровольцев и брали сами, без пехоты, городишко, - это факт.

Из сказанного ни в коем случае не должно складываться впечатление, будто на заключительном этапе война стала для нас своего рода увеселительной прогулкой. Отступая, противник устраивал засады, и как результат - немалые потери нашей рвущейся без оглядки вперед армии. Если русский солдат с полным правом может считаться лучшим в мире, то второе место должно быть присуждено немецкому. В этом я убедился, когда нам пришлось брать старинный замок на Балтийской косе. Это было величественное мрачное сооружение, с мощными стенами, бойницами, башнями, в котором засели несколько сот эсэсовцев. Наступающие части обтекли замок с двух сторон, а нам с пехотным полком было приказано подавить сопротивление гарнизона. Били прямой наводкой по бойницам, начали выкуривать, не раз по мегафону предлагали сдаться, обещая сохранить жизнь. Но защитники крепости в течение нескольких дней держались. Возможно, боевой дух поддерживался переданной из Берлина, перехваченной нами радиограммой, в которой Гитлер обещал всем железные кресты, благодарил за героизм и велел устоять, пока не подоспеет подмога. Какая там подмога, если уже вся Восточная Пруссия была в наших руках и оставались считанные недели до конца войны. Когда в конце концов наши заняли крепость, то нашли в ней только трупы да несколько десятков полуобгоревших, тяжелораненых людей.

Незадолго до окончания войны я научился водить автомобиль. Батарее была придана газовская полуторка, машина неказистая, но на редкость выносливая. С запчастями было туго, но она, благодаря искусным механикам, протрусила пройденные бригадой 6-7 тысяч километров по нашим жутким дорогам и бездорожью. В тот день мы выехали на разведку и оказались, сами о том не догадываясь, впереди пехоты. Едем, едем, вокруг ни души, щелчок в голове: не могли наши за сутки так далеко продвинуться. Я велел остановиться, вышли из машины, начали осматриваться и стали мишенями для густого оружейного огня. И без бинокля было видно бегущих к нам немцев. Водителя тяжело ранило, мы с разведчиком втащили его на заднее сиденье, я сел за руль и по его указаниям выжал сцепление, включил скорость, развернулся, дал газу. В тот момент клял себя за то, что не удосужился раньше научиться вождению. Вот уж действительно, пока гром не грянет. Все тогда обошлось, ноги мы от фрицев унесли. Помогло, что я имел все-таки общее представление об автомобиле, во всяком случае водил трактор.