Владимир Хрусталев - Григорий Распутин. Тайны «великого старца»

Тем временем Царскую Ставку посетил председатель Государственной Думы М.В. Родзянко, о чем Государь писал супруге в письме от 25 июня: «В понедельник я приму старого Шт. и успокою его на этот счет, пришпорив его в то же время в других делах.

Родзянко болтал, разумеется, всякую чепуху, но по сравнению с прошлым годом тон его изменился и стал менее самоуверенным!

Из всех сказанных им глупостей самой большой было предложение заменить Шт. Григоровичем (на время войны), а также сменить Трепова и Шахов. На должность первого он предложил инженера Воскресенского (я его не знаю), а на должность второго – своего товарища Протопопова. Наш Друг упоминал, кажется, как-то о нем. Я улыбнулся и поблагодарил его за совет.

Остальные вопросы касались Думы и работающего по снабжению армии комитета, членом которого он состоит. У него был весьма грустный и покорный вид, – у Алексеева получилось такое же впечатление». (Переписка Николая и Александры Романовых. 1915–1916 гг. М.; Л., 1925. Т. IV; Платонов О.А. Николай Второй в секретной переписке. М., 2005. С. 534.)

По свидетельству жандармского генерал-майора А.И. Спиридовича: «28 июня Государь принимал Совет Министров, причем подчеркнул свое милостивое отношение к Штюрмеру.

На этом совещании был закрыт вопрос о диктатуре. Вместо диктатуры на утверждение Государю 1 июля принесли постановление Совета Министров “О возложении на председателя Совета Министров объединения мероприятий по снабжению армии и флота и организации тыла”. Конечно, это было не под силу Штюрмеру». ( Спиридович А.И. Великая война и Февральская революция. Воспоминания. Минск, 2004. С. 330.)

Император Николай II записал в дневнике текущие дела за этот день:

« 29-го июня. Среда

С начала наступления армий Брусилова с 22 мая по 27 июня взято пленных: 5620 офицеров и 266 000 ниж. чин. и захвачено 312 орудий и 866 пулеметов. Погода была хорошая, немного прохладнее.

После завтрака принял Шуваева и Сазонова.

Прогулка туда же – купался. В 6 1/2 [ч.] принял Трепова.

Вечером усиленно занимался» [171].

По воспоминаниям жандармского генерал-майора А.И. Спиридовича: «Сазонов, заискивавший с поляками, 16 июня представил Государю проект конституции. Государь велел обсудить этот вопрос в Совете Министров, который постановил, что дарование конституции полякам в данный момент несвоевременно. Этот факт и решил окончательно отстранение Сазонова». ( Спиридович А.И. Великая война и Февральская революция. Воспоминания. Минск, 2004. С. 331.)

Протопресвитер русской армии и флота Г.И. Шавельский также делился своими воспоминаниями: «Летом 1916 года польский вопрос снова привлек к себе особенное внимание. Как известно, еще в августе 1914 г. вел. князь Николай Николаевич обратился к польскому народу с многообещающим воззванием. После этого Польша принесла новые жертвы, не изменив России. Но обещания остались обещаниями. Иначе действовали немцы. Заняв Польшу летом 1915 года, они вскоре затем предоставили ей автономные права. Русскому влиянию в Польше стала грозить серьезная опасность. Тогда засуетились и наши. В первых числах июня 1916 года в Ставку прибыл министр иностранных дел С.Д. Сазонов со специальной целью добиться окончательного решения польского вопроса. Насколько я помню, проектировалась свободная Польша под протекторатом России, с общими армией, иностранной политикой, судом, финансами, почтой и железными дорогами. Сазонов заходил и ко мне, знакомил меня с проектом нового устройства Польши и просил, если представится случай, поддержать перед Государем этот проект. Как и раньше, Государь был на стороне дарования льгот Польше; Императрица стояла за сохранение status quo. Однако Сазонову удалось временно одержать победу, хотя, как увидим дальше, бесплодную и дорого обошедшуюся ему.

Как сейчас представляю следующую картину.

29-го июня, праздник Св. Ап. Петра и Павла. Высочайший завтрак сервирован в палатке в саду. В ожидании выхода Государя тут уже собрались все приглашенные, и среди них польский граф, – кажется шталмейстер Велепольский. Минуты за две до выхода Государя приходит министр С.Д. Сазонов, с портфелем в руках, раскрасневшийся, взволнованный. Он явился к завтраку прямо с доклада у Государя. “Поздравьте меня: польский вопрос разрешен!” – обращается ко мне Сазонов, протягивая руку. Только я ответил: “Слава Богу”, как вошел Государь и направился прямо к гр. Велепольскому. Я расслышал слова Государя, обращенные к графу: “Вопрос разрешен, и я очень рад. Можете поздравить от меня ваших соотечественников”. Сазонов сиял от радости. Оставалось, таким образом, заготовить манифест и объявить народу. Но вместо манифеста получилось нечто иное, для всех неожиданное…