Елена Кочемировская - 10 гениев, изменивших мир

В Южной Америке Дарвин сделал большое количество палеонтологических находок. В Аргентине он открыл целый ряд вымерших неполнозубых, родственников современных ленивцев, муравьедов и броненосцев. Например, найденный им мегатерий представлял собой гигантского наземного ленивца с длиной тела до шести метров. Очень поразил Чарлза обнаруженный им ископаемый токсодон – крупное травоядное млекопитающее – не столько размерами, сколько сочетанием в его строении черт, присущих разным группам современных зверей. Он писал: «Токсодон (Toxodon), быть может, одно из самых диковинных из когда-либо открытых животных: величиной он равняется слону или мегатерию, но строение его зубов неоспоримо доказывает, что это близкий родственник грызунов… многие черты приближают его к Pachydermata [4]; судя по расположению глаз, ушей и ноздрей, это было, вероятно, водяное животное… к которым он также близок. Как удивительно признаки всех этих отрядов, в настоящее время так резко разграниченных, сочетались друг с другом в различных особенностях строения токсодона!»

Палеонтологические находки Дарвина представляли и до сих пор представляют огромный интерес. Но не менее важны и выводы, которые он смог сделать из своих открытий. Во время экспедиции ученый сопоставил результаты своих геологических исследований Южной Америки с находками ископаемых животных. Убедившись в том, что большинство найденных им млекопитающих вымерло в недавнее геологическое время, он понял: причиной их исчезновения не могла быть катастрофа, так как никаких ее следов обнаружить не удалось. Дарвин стал задумываться о причинах вымирания видов. Наконец, на примере токсодона он увидел, что современные группы животных могли иметь предков, сочетающих в себе их черты.

Дарвин смог опровергнуть еще один довод сторонников теории катастроф. Доказательством ее среди прочих последователи Кювье считали скопление большого количества различных ископаемых животных в одном и том же месте. Дарвин нашел современный аналог событий, которые могли привести к такой локализации находок. Он выяснил, что в 1827–1830 годах в Аргентине была сильная засуха, привычные места водопоя исчезли. Скот, обезумевший от жажды, тысячами двинулся к реке Паране. Но подходы к ней оказались сильно заболочены, и огромное количество животных гибло в топях, не дойдя до воды. Так образовались громадные скопления скелетов погибшего скота. Дарвин вполне правомерно предположил, что подобные события вполне могли происходить и в доисторические времена.

Сравнивая ископаемых животных, найденных на территории Северной и Южной Америки, Дарвин пришел к выводу, что раньше связь между этими двумя континентами была теснее: многие ископаемые формы найдены на территории обоих материков, в то время как современная ему фауна Америк сильно различалась. Такую несхожесть Дарвин объяснял возникновением географических барьеров, таких как Мексиканский залив, плоскогорья на юге Северной Америки, Карибское море. Одновременно ученый обнаружил сходство фауны Северной Америки и Сибири, и на основании этого предположил, что на месте Берингова пролива существовала сухопутная перемычка между материками. Этими и многими другими исследованиями Дарвин положил начало новому разделу науки о живой природе – биогеографии.

Ну и, наконец, нельзя не рассказать о знаменитых наблюдениях за вьюрками, сделанных Дарвином на Галапагосских островах – именно они стали первым камнем в фундаменте эволюционного учения.

Фауна Галапагосских островов довольно бедна. Дарвин обнаружил здесь всего 26 видов птиц, 25 из которых он определил как эндемичные, т. е. встречающиеся только на отдельных территориях. Особое внимание ученого привлекли тринадцать видов вьюрков, которые были, в общем-то, сходны между собой и различались в основном размерами и формой клювов. Из этих наблюдений Дарвин сделал очень важный вывод: «Наблюдая эту постепенность и различие в строении в пределах одной небольшой, связанной тесными узами родства, группы птиц, можно действительно представить себе, что вследствие первоначальной малочисленности птиц на этом архипелаге был взят один вид и видоизменен в различных целях».

Подтверждение этой идеи Дарвин нашел и среди других групп галапагосских животных. Так, он заметил, что населяющие разные острова гигантские сухопутные черепахи не похожи друг на друга. Различия были настолько явственны, что жители архипелага по виду черепахи могли довольно точно сказать, с какого именно острова она взята. До сих пор галапагосские вьюрки и черепахи считаются одним из лучших примеров дивергенции – расхождения признаков у первоначально близких групп организмов в результате эволюции. Подсемейство вьюрков, описанное нашим героем, теперь носит имя ученого – дарвиновы вьюрки.