Михаил Зефиров - Бриллианты на шее. Элита истребительной авиации Люфтваффе

В штопоре самолет начал терять высоту значительно быстрее, чем это было раньше. После третьего витка Галланд обнаружил, что скорость слишком велика и ему уже не хватает высоты, чтобы вывести самолет из штопора. Не имея возможности что-либо сделать, он замер в кабине в ожидании неизбежной катастрофы.

«Штиглиц» врезался в землю под углом около 45°, подняв огромное облако пыли и земли.

Все наблюдавшие за полетом мгновенно бросились к месту падения, где им представилось ужасное зрелище. Самолет был полностью разрушен, при ударе о землю кресло пилота сорвало с крепления, и Галланд врезался головой в приборную доску. Его лицо представляло собой сплошную кровавую маску. С большой осторожностью его извлекли из-под обломков и доставили в госпиталь в г. Йютербог, в 62 км юго-западнее Берлина.

В течение трех дней Галланд пребывал в коме, у него была трещина в основании черепа, перелом переносицы, несколько осколков стекла попали в левый глаз. Родители, срочно вызванные из Вестерхольта, круглосуточно находились рядом с ним. Затем Галланд говорил, что сквозь темноту слышал голоса матери и отца, которые утешали, успокаивали и вселяли надежду, и сознание медленно возвращалось к нему.

Галланд родился под счастливой звездой – как раз в это время в Йютербоге на военных сборах находился лучший хирург Германии того периода профессор Фердинанд Зауэрбрух. Благодаря ему, а также усилиям других специалистов, работавших вместе с ним, летчик остался жив.

Надо заметить, что в Третьем рейхе Зауэрбрух сделал блестящую карьеру, став главным военным хирургом Вермахта. Несколько раз в его руках в буквальном смысле находилась судьба Германии. Так, в 1940 г. Зауэрбрух успешно удалил опухоль гортани у Гитлера, а в 1943 г. спас жизнь оберст-лейтенанту Клаусу фон Штауфенбергу, потерявшему в результате тяжелых ранений, полученных в Тунисе, правую руку и глаз, и который затем в июле 1944 г. покушался на того же фюрера.

Но вернемся к Галланду. Во время катастрофы у него особенно сильно пострадал левый глаз. Обследование, проведенное при выписке из госпиталя, выявило непригодность к полетам. По мнению врачей, на летной карьере был поставлен крест. Однако непосредственный начальник Галланда – командир II./JG132 майор Йоханн Райтель, – понимавший состояние молодого летчика, был несколько другого мнения. Он считал, что способности Галланда будут потеряны для Люфтваффе, если дать ход заключению врачей. Будучи человеком, не склонным благоговейно преклоняться перед правилами, Райтель похоронил медицинское заключение среди множества других бумаг в своем столе. При этом он сказал Галланду:

«Тем временем, лейтенант, постарайтесь, чтобы ваше состояние изменилось в лучшую сторону».

В течение года никто не знал о существовании того медицинского заключения, пока новая авария все не изменила. В один из дней 1936 г. Галланд совершал испытательный полет на биплане Ar68, когда у того неожиданно заглох двигатель. Надо было срочно садиться. Пилот успел развернуть самолет на 180° и начал заходить на посадку прямо против солнца. Однако при этом он не увидел одну из осветительных мачт на краю аэродрома. «Арадо» задел ее левым крылом, и, резко развернувшись влево, врезался в землю.

У Галланда снова были повреждены голова и лицо и, кроме того, сломана голень. Врачи госпиталя, куда он был доставлен, были просто ошеломлены, обнаружив в истории его болезни прошлогоднее медицинское заключение. На приеме у глазного врача Адольф не смог правильно назвать показываемые ему буквы и числа. И на этот раз врачи решили добиться выполнения своего заключения. По их мнению, последняя авария доказала, что полеты Галланда был опасными не только для него самого, но и для других. Врачи полностью отстранили Галланда от полетов, а Райтеля потребовали отдать под суд военного трибунала за то, что он разрешил летать «наполовину слепому» человеку.

Однако Галланд не хотел сдаваться. Его желание летать было настолько сильным, что он выучил наизусть всю таблицу по проверке зрения. Казалось, что буквы и цифры намертво отпечатались в его памяти, и он мог прокручивать их назад или вперед подобно кинопленке. Окончательно пригодность Галланда к дальнейшей летной службе должна была определить медицинская комиссия в Магдебурге. Его общее физическое состояние было признано удовлетворительным. Затем ему предложили прочитать поврежденным левым глазом стандартную таблицу проверки зрения. Врачи, позевывая, стояли вокруг, уверенные, что Галланд не сможет сделать этого. Он видел таблицу, но символы на ней были размыты, и тогда он по памяти прочитал ее от начала до конца без единой ошибки.