Елена Майорова - Хранители Грааля

«Народ, растрогавшись душой, оплакивал в покойном некогда любимого государя и, забывая все его недостатки, помнил одно — что с ним вместе он хоронит свою независимость и свою национальность».

Но род графов де Сен-Жиль еще не пресекся полностью; еще жила дочь последнего правителя Окситании Жанна Тулузская (1220—25.8.1271). Графство оставалось ее достоянием, ее приданым, которым в силу римских законов, действовавших в этой стране, она могла владеть самовластно. И еще оставались патриоты, которые жаждали всеобщего объединения вокруг трона природной государыни.

Жизнь Жанны — пример того, как судьба ломает человека. В пять лет ее выдали за четырехлетнего Гуго Лузиньяна, наследника графств Ла Марш и Ангулем. Девочку забрали у матери и передали в семью малолетнего супруга. Нетрудно предположить, что, отдавая Жанну Лузиньянам, граф надеялся, что воинственные пуатевинцы пожелают и сумеют защитить Священный Грааль от враждебных посягательств северян. Но вряд ли он раскрыл тайну Хранителей восьмилетнему ребенку.

Франция, во-первых, всеми силами противилась созданию на Юго-Западе мощной враждебной коалиции под английским протекторатом, что и символизировал этот династический брак, а во-вторых, недаром приложила немало сил, чтобы присоединить к королевскому домену богатое графство Тулузское.

Разгром мятежных графов, умело организованный королевой-матерью, позволил диктовать побежденным условия. В 1225 г. брак Жанны с Гуго Лузиньяном был расторгнут папой. Условия Парижского договора, навязанного Раймунду VII Бланкой Кастильской, требовали передать его единственную наследницу в королевский дом Франции. В договоре фарисейски указывалось, что, снисходя к униженным просьбам графа, король даст Жанне в мужья одного из братьев по своему усмотрению. Пока же девочка оставалась заложницей в Лувре.

На самом деле все было давно решено. Тулузской наследнице предназначался третий из выживших сыновей Людовика VIII и Бланки, принц Альфонс.

Девочка оказалась в плену французских лилий, и ее незнание обернулось для святыни благом. Быть может, неясные отголоски южных преданий время от времени приходили на ум тулузской наследнице, но королева Бланка сделала все, чтобы та забыла родину и стала истинной француженкой.

Надо признать, что о супруге Жанны известно удручающе мало — только даты рождения, смерти и отдельные упоминания в связи с важнейшими событиями эпохи. Однако, опираясь на эти скудные данные, можно попытаться воссоздать события тех давно прошедших лет.

Уже то, что этот сын получил имя в честь отца королевы, Альфонса VIII Кастильского, говорило об особом к нему отношении. В самом деле, этот слабый замкнутый ребенок был особенно любим Бланкой и отвечал ей неизменной привязанностью и преданностью. Он никогда не выходил из повиновения. Известно от Жана де Жуанвиля, летописца Крестовых походов Людовика Святого, что даже «король действовал всегда согласно советам доброй матушки»; что уж говорить об ее некоронованных сыновьях. Умнейшая женщина своего времени, Бланка пользовалась непререкаемым авторитетом и правила Францией единолично до самой кончины. Она ненавидела так упорно сопротивляющихся еретиков-альбигойцев и всей душой желала их гибели. Королева положила сделать своего болезненного Альфонса государем жаркого изобильного Юга. Если же Господь не даст ему потомства — эта перспектива также хладнокровно рассматривалась — богатые владения графов Тулузских перейдут королевскому дому Франции.

Десятилетней Жанне Тулузской при дворе королевы предстояло получить достойное воспитание и укрепиться в истинной вере — ведь она прибыла из опасной еретической страны. Надо полагать, что этим вопросом ее будущая свекровь озаботилась в первую очередь. Жанне следовало также сдружиться с будущим супругом. На это отводилось несколько лет, поскольку жених и невеста были еще детьми.

Девочка больше не видела ни своего отца, ни матери и воспитывалась под контролем королевы Бланки. Выдающаяся правительница умела внушать не только страх, но и преданность, и принцесса Тулузская скоро оказалась под обаянием этой сильной личности.

Скорее всего, Жанну строго охраняли. В те времена захват наследницы, олицетворяющей право владения землями и титулами, рассматривался как дело обыкновенное; некоторых знатных и богатых наследниц похищали по нескольку раз. Королева не доверяла своему кузену Раймунду — он был вполне способен на такой отчаянный шаг.