Михаил Задорнов - Рюрик. Потерянная быль

Первые послепещерные жилища людей и строились в форме пирамидок — чумы, вигвамы, шалаши… В алфавите от этого образа дома осталась лишь простая буква «Д», ничего не обозначающая, кроме того, как ее надо произносить. Кстати, этот символ дома так и вырезался на деревянной дощечке пирамидкой, которая стоит на маленьких ножках, чтобы жилище продувалось и не гнило. Точь-в-точь наша заглавная буква «Д».

Хочу заострить ваше внимание, что соответствие образа первым буквам слова, которое обозначает этот образ, существует только в славянских азбуках. Вот еще один замечательный тому пример. Если мужчина и женщина любят друг друга Λ и соединяются телами, простите за откровенность, на половом уровне А, это значит, что к ним из Космоса должен прийти ребенок с первозвуком А. Пращуры наши были уверены, что дети к нам приходят из Космоса, из Вселенной. Поэтому звук А — это первозвук, с которого все начинается. Вот почему буква «А» в азбуке всегда стояла первой. Называлась она «аз».

В переводе на современный «азы» — это… начало начал!

Вообще интересно слово «буква». Дело в том, что еще задолго до Кирилла и Мефодия славяне пользовались письменами, которые назывались черты и резы. Это не была письменность в том виде, в котором мы ее сегодня понимаем. Вырезались символы-знаки на деревянных дощечках. Чаще всего — на буковых. Бук хорошо режется, как теперь бы сказали — технологичный материал. А если буковую дощечку, на которой что-то вырезано, полить водой (можете это попробовать сделать сами), то вырезанное четко проявляется. Вот эти два слова: «бук» и «вода» слились в слове «буква».

Славянская азбука

В английском оно сократилось до «book». Интересно на примере этого английского слова проследить, как развивалось общество, как появлялись новые слова или старым придавался другой смысл. Когда стали популярны рестораны, в которых надо было резервировать места заранее, люди звонили метрдотелям-распорядителям, и те записывали имена и фамилии заказчиков в книгу-book. Так в английском родился новый оттенок слова: «to book» — зарезервировать, заказать заранее места. Самое забавное, что наши эмигранты, посчитав это слово крутым, ввинтили его в нашу, якобы некрутую, родную речь. И многие сегодня, изображая из себя крутых, очень важно говорят: «Надо бы „забукать“ на вечер столик!» Вот такое уродливое напоминание из нашего прошлого о славянской буквице и буковых дощечках.

Дощечки с чертами и резами, подобранными в определенном порядке, назывались буквицей. Сначала проводилась горизонтальная черта. Под ней аккуратно вырезались буквы. Они подвешивались к этой черте, как белье на просушке к веревке. Только черта над буквами символизировала небо. Буквы как бы поддерживались сверху небесами — этим подчеркивалось божественное их значение. И письмо называлось небесным.

Пройдет много лет, я бы даже сказал — столетий, и буквы переместятся на нижнюю горизонтальную черту, приземлятся. Это будет означать, что жизнь человека изменилась. Развиваться начал быт, он вышел на первое место, победил духовность. И небесное уже большинство людей не волновало. Состояла буквица только из букв, как мы теперь говорим, заглавных. Древние чувства и образы любви, дома до сих пор отражают именно они, а не прописные. Прописные — безОбразные. Появились они, когда люди стали ставить во главу угла своего развития торговлю. Надо было записывать количество проданного товара. А чтобы успеть обслужить следующего покупателя, писать надо было скорописью. Первоначальные символы стали видоизменяться. Прописные буквы — лишь отдаленное напоминание о чертах и резах, поэтому сами по себе они скучные, в них нет тайны. Недаром славяне говорили — «прописные истины», то есть банальные, скучные!

Глаголица

То ли дело сохранившиеся, дошедшие до нас основные заглавные знаки. Даже в их названии мы видим, что они и есть главные. В каждом — тайна.

Человек твердо, раскинув руки в стороны, стоит на земле — это буква «Т». Означает «твердь».

Интересна буква «С». Однако прежде чем открыть тайну этой буквы, должен предупредить, что в давние времена люди относились к любви без лицемерия. Многие слова, которые мы сегодня считаем сквернословием, были не просто обиходными, а даже святыми, поскольку главной задачей каждого человека считалось продолжение рода. Значит, детородные органы надо было любить, уважать и славить, а не сквернословить ими. Не приветствовались и нижнепоясные шутки, поскольку тема не считалась запретной и на это не требовалось лжеотваги.