Уильям Ширер - Взлет и падение третьего рейха (Том 1)

В тот же вечер, в 19.30, Гитлер одобрил составленный Кейтелем приказ о военном нажиме на Австрию.

"Распространите правдоподобные слухи, из которых можно было бы сделать вывод, что готовится военное вторжение в Австрию",

И в самом деле, как только Шушниг покинул Берхтесгаден, фюрер начал имитировать военные приготовления, чтобы австрийский канцлер поступил так, как ему было ведено. Йодль отразил все это в своем дневнике:

"13 февраля. Во второй половине дня генерал Кейтель просит адмирала Канариса {Вильгельм Канарис возглавлял военную разведку и контрразведку (абвер) ОКВ. - Прим. авт.} и меня прибыть к нему на квартиру. Он сообщает нам, что фюрер приказал продолжать военный нажим на Австрию путем ложных приготовлений к вторжению до 15-го числа. Составлять планы таких операций и передавать фюреру по телефону для рассмотрения.

14 февраля. Эффект получился быстрый и весьма ощутимый. В Австрии создалось мнение, что Германия серьезно готовится к военным действиям".

Генерал Йодль не преувеличивал. Перед угрозой вооруженного вторжения президент Миклас дрогнул. В последний день отсрочки - 15 февраля - Шушниг официально уведомил посла Папена, что требования берхтесгаденского соглашения будут выполнены до 18 февраля. 16 февраля австрийское правительство объявило всеобщую амнистию нацистам, в том числе и тем, кто участвовал в убийстве Дольфуса, и опубликовало список нового кабинета, в котором Артур Зейсс-Инкварт значился министром государственной безопасности. На следующий же день этот нацистский ставленник поспешил в Берлин к Гитлеру за приказаниями.

Зейсс-Инкварт, первый предатель, был умным, хорошо воспитанным венским адвокатом. С 1918 года он был одержим желанием видеть Австрию в составе Германии. В первые годы после войны эта идея пользовалась популярностью. 12 ноября 1918 года, на следующий после перемирия день, Временное Национальное собрание в Вене, только что сбросившее монархию Габсбургов и провозгласившее Австрийскую республику, хотело произвести аншлюс, утверждая, будто немецкая Австрия является частью Германской республики. Победители-союзники не допустили этого, а к 1933 году, когда Гитлер пришел к власти, не оставалось сомнений, что большинство австрийцев настроены против присоединения их маленькой страны к нацистской Германии. Но Зейсс-Инкварт, как следует из его показаний на суде в Нюрнберге, поддерживал нацистов, потому что они твердо стояли за аншлюс. Он не вступал в партию, не принимал участия в скандальных выступлениях нацистов, являясь, так сказать, респектабельным представителем австрийских нацистов. После заключения соглашения в июле 1936 года он был назначен государственным советником и сосредоточил свои усилия, поддержанные Папеном и другими немецкими официальными лицами, на размывании границ изнутри. Странно, но Шушниг и Миклас, казалось, верили ему почти до самого конца. Позднее Миклас, как и Шушниг, ревностный католик, сознался, что его приятно удивило, что Зейсс-Инкварт был "прилежным прихожанином". Приверженность католической вере и тот факт, что Зейсс-Инкварт, как и Шушниг, служил во время войны в тирольском императорском полку, где был тяжело ранен, явились основой доверия, которое испытывал австрийский канцлер к этому человеку. Шушниг, к сожалению, никогда не был способен оценить человека с более серьезных позиций. Вероятно, он полагал, что сможет держать нового нацистского министра в руках посредством обыкновенных подачек. В своей книге он указывает, какое магическое воздействие произвела на Зейсс-Инкварта сумма в пятьсот американских долларов, предложенная ему за год до описываемых событий, когда он грозился покинуть пост государственного советника. Получив эту ничтожную сумму, он передумал. Но Гитлер смог предложить молодому тщеславному адвокату больше, в чем Шушниг скоро убедился.

20 февраля Гитлер наконец произнес в рейхстаге речь, которой от него ждали с 30 января, но она все откладывалась - то в связи с делом Бломберга Фрича, то из-за его собственных маневров против Австрии. Гитлер, хотя и говорил очень тепло о "понимании" Шушнига и своем "сердечном желании" добиться большего взаимопонимания между Австрией и Германией - такое откровенное лицемерие произвело впечатление на премьер-министра Чемберлена, - вместе с тем обронил предупреждение, на которое не обратил внимания Лондон, но которое хорошо расслышали в Вене и Праге.

"Более десяти миллионов немцев живут в двух государствах, расположенных возле наших границ... Не может быть сомнений, что политическое отделение от рейха не должно привести к лишению их прав, точнее, основного права - на самоопределение. Для мировой державы нестерпимо сознавать, что братья по расе, поддерживающие ее, подвергаются жесточайшим преследованиям и мучениям за свое стремление быть вместе с нацией, разделить ее судьбу. В интересы германского рейха входит защита этих немцев, которые живут вдоль наших границ, но не могут самостоятельно отстоять свою политическую и духовную свободу".