Владимир Филиппов - 10 мифов Древней Руси. Анти-Бушков, анти-Задорнов, анти-Прозоров

Лев Рудольфович в очередной раз не огорчил. Оправдал ожидания с лихвой, наведя тень на плетень, вместо того чтобы признать лежащий на поверхности заурядный факт того, что князь просто пошёл на поводу у своих людей и его погубили банальная жадность, жадность и обида.

Хорошо иметь идеал. Возможно, правильно нести его в массы, создавая легенды и мифы. Другое дело, насколько этот идеал соответствует реальному Игорю.

Ведь то, что произошло у древлян, случилось с князем Игорем не впервой.

Просто так вышло, что у древлян всё закончилось катастрофой.

Весь этот рейд был организован для того, чтобы княжьи мужи могли утолить свою алчность, и судя по всему, они её утолили. Причём настолько, что когда князь выразил желание пойти и пограбить ещё, те, словно обожравшиеся сметаной коты, лишь лениво отмахнулись – делай, как знаешь, с нас хватит и этого.

Притом ситуация сложилась странная, дружина обогатилась достаточно, князь – нет, видимо, большую часть добычи он отдал своим людям, лишь бы заткнуть рты недовольным. Рты заткнулись, наступило благолепие, но теперь дружину потянуло домой. Сразу тоска заела.

«Идущу же ему въспять, размысливъ, рече дружине своеи: «идете с данью домовъ, а язъ возвращуся и похожю еще». «И пусти дружину свою домове, с малою дружиною възратися, желая болшаго имениа» (Новгородская I летопись младшего извода).

Князь отпускает дружину с нажитым непосильно имуществом восвояси.

Игорь понимал, что его приказа идти князю за данью они не послушают. Но ему было обидно, и возвращаться с малой добычей самому тоже не хотелось. Нужно было взять ещё.

А куда идти? Без большого войска далеко не пойдёшь, и тогда князь решил вернуться, чтобы добрать у тех же древлян, ошибочно посчитав, что те вновь утрутся и стерпят.

Но вот тут он и просчитался. Вернувшись за дополнительным богатством, да ещё с малой дружиной, Игорь сам ввёл свободолюбивых славян в искус. Древлянский князь Мал собрал старейшин на совет.

Они понимали: «Если повадится волк к овцам, то вынесет все стадо, пока не убьют его; так и этот: если не убьем его, то всех нас погубит».

Финал известен всем.

Ситуация схожа с той, которая случилась в Малой Азии, – безнаказанность породила ещё большую жадность. Но ведь это всё до разу.

Однако Прозорова это не волнует, у него другой принцип подачи исторического материала: «Я не могу ничего доказать. Я вижу – это гораздо важнее».

Здесь уже без комментариев.

Город Коростень, расположенный на реке Уж, находится в 150 километрах от современного Киева, на месте древнего Искоростеня, столицы Древлянской земли. Там, на крутом холме, видный издалека, стоит закованный в чешуйчатую броню русский воин – ярко сияет на солнце островерхий шлем, а рука сжимает огромный меч.

Этот десятиметровый медный богатырь – древлянский князь Мал, защитник своей земли, человек, который не побоялся бросить вызов могуществу Киева и выступить против творившейся несправедливости. Мы думаем, что потомки древлян, в отличие от Льва Рудольфовича, гораздо лучше знают, кому и за что ставить памятники на своей земле.

Но и Прозоров не дремлет, он работает не покладая рук, ищет и находит новые нити заговора, скрытые от наших непосвящённых глаз.

Свою книгу «Святослав Храбрый» он переработал должным образом, и в 2010 году она вышла под названием «Иду на вы». Подвиги Святослава». За эти годы, прошедшие между изданиями, на писателя снизошло новое озарение, и он поведал удивлённому миру о том, что князя Игоря убили потому, что тот занимался созданием греческого огня на Руси. Византийцы очень не хотели видеть огненосные суда русов у своей столицы, а потому приняли меры и ликвидировали «ясное солнце… государственного и полководческого гения».

Вселенских масштабов заговор против Руси, организованный коварными христианами!

Наконец-то ему удалось всё свести воедино!

Впрочем, эпопею с греческим огнём мы уже разбирали, возвращаться не будем, поскольку пришла пора подводить итоги.

А они таковы: князь Игорь был неплохим правителем и толковым военачальником, на чужую землю зарился, но и свою в обиду не давал. До чужого добра был жаден, но мог быть и щедрым до безумия. Был отличным дипломатом, но со своей дружиной не смог найти общего языка, распустил княжих мужей до безобразия, что в итоге его и погубило.

Ну а что касается постулатов Льва Рудольфовича, которые послужили своеобразным эпиграфом к этой главе, то о них можно сказать словами самого Прозорова, который очень точно подметил суть таких вот голословных утверждений: «Но это – домыслы, не более того. Литература».