Владимир Игнатов - Доносчики в истории России и СССР

В октябре 1912 года он был избран депутатом Думы и вскоре переехал в Петербург. Московская охранка передала своего лучшего агента непосредственно в руки Департамента полиции, где он стал значиться под новой кличкой «Икс». Теперь его работу лично направлял директор департамента полиции С.П. Белецкий. В Думе Малиновский сразу же зарекомендовал себя активным членом социал-демократической фракции. Не случайно именно ему было доверено огласить ее первую программную декларацию. И хотя Малиновский по согласованию с департаментом полиции умышленно опустил несколько принципиально важных положений (о всеобщем избирательном праве и превращении Думы в полновластное законодательное учреждение), общественный резонанс от его выступления был очень велик. Большой успех в пролетарской среде имели также речи Малиновского о проведении в жизнь страхового закона 1912 года, преследовании царскими властями профсоюзов и рабочей печати, положении дел на Ленских золотых приисках, массовых отравлениях работниц в Риге, взрыве на Охтенском пороховом заводе в Петербурге и другие. Офицерам охранки на тайных встречах даже приходилось просить его умерить революционный пыл речей. Повышение статуса Малиновского в думской фракции и одновременно в охранке не могло не сказаться на его внешнем облике и даже на характере. Получая весьма значительные суммы денег, как депутат Думы (350 руб. ежемесячно) и дополнительно как провокатор, Малиновский стал носить дорогие модные костюмы, часто посещать фешенебельные рестораны. Одновременно все чаще и чаще у него стало проявляться высокомерие по отношению к товарищам, раздражение и даже вспышки гнева, доходившие до истерики.

Малиновский неоднократно посещал Краков и Поронин, беседовал с В.И. Лениным, Т.Е. Зиновьевым, Н.К. Крупской.

В январе 1914 года он ездил вместе с Лениным в Париж и Брюссель, где выступал перед русскими политическими эмигрантами и делегатами IV съезда латышских социал-демократов. Все это способствовало укреплению доверия Ленина к Малиновскому. Во время своих публичных выступлений и в личных беседах с Лениным и его окружением Малиновский всегда выражался как убежденный большевик. В это же время он регулярно, по вечерам, в отдельных кабинетах самых дорогих петербургских ресторанов тайно встречался со своим шефом Белецким. До середины 1913 года Белецкого обычно сопровождал вице-директор Департамента полиции С.Е. Виссарионов, выполнявший функции «протоколиста» и эксперта. Во время этих свиданий Малиновский сообщал им обширную информацию о работе руководящих учреждений большевиков, приносил письма Ленина, Зиновьева, Крупской, проекты своих речей в Думе. Однажды он даже ухитрился передать для копирования архив думской фракции. То же самое он проделал со списком подписчиков на «Правду», сведениями о рабочих сборах на «Правду» и «Луч» и т.д. С подачи Малиновского подверглись арестам и высылке некоторые видные большевики-нелегалы.

Знаком особого доверия можно считать то, что Белецкий поручал Малиновскому проверку точности сведений из докладов начальников охранных отделений и заграничной агентуры. От Малиновского ожидали большего, чем «простой осведомительный розыск». Генеральный замысел руководства полиции заключался в том, чтобы не допустить консолидации РСДРП, сохранить и углубить раздробленность российского социал-демократического движения. Руководствуясь этой установкой, ему следовало парализовать любые шаги к сближению социал-демократов разного толка. При активном участии Малиновского, который прослыл среди меньшевиков главным раскольником, в ноябре 1913 года произошел раскол ранее единой социал-демократической думской фракции.

Как и любой провокатор, Малиновский страшился разоблачения, и страх толкал его ко все более искусной мимикрии, и не случайно особое рвение он проявлял в поиске в рядах ленинской партии провокаторов — подлинных и мнимых. Так, подозрения, возникшие против него у Е.Ф. Розмирович, он сумел отвести, повернув их против антипатичного всем работника «Правды» Черномазова, так же как и Малиновский, оказавшегося провокатором [10] Черномазов, Мирон Ефимович (литературный псевдоним Н. Лютеков) (1882—1917 гг.) — провокатор. С мая 1913 г. работал ночным выпускающим в «Правде», 22 января 1914 г. уволен по подозрению в провокации. В годы Первой мировой войны делал новые попытки продолжить свою провокационную деятельность в партии, в связи с чем в ноябре 1916 Бюро ЦК РСДРП вынесло постановление о запрещении всем партийным организациям иметь дело с Черномазовым. В марте 1917 г. был арестован как провокатор и отравился или был отравлен в тюрьме. (См. Большая биографическая энциклопедия. 2009.) . Прекращение «сотрудничества» Малиновского с охранкой произошло не по его инициативе и явилось для него полной неожиданностью. В результате обострившейся борьбы в верхних эшелонах Департамента полиции в конце 1913-го и начале 1914 года вынуждены были покинуть свои посты товарищ министра внутренних дел Золотарев и кураторы Малиновского Белецкий и Виссарионов — противники реформ, вводимых Джунковским. Инициатор реформ новый товарищ министра внутренних дел и командир отдельного корпуса жандармов генерал В.Ф. Джунковский счел невозможным и опасным для престижа монархии дальнейшее совмещение в одном лице агента полиции и члена Государственной думы. Политический скандал в случае разоблачения провокатора причинил бы, по мнению Джунковского, более серьезный вред, чем утрата той информации, какую поставлял Малиновский. Отказаться от нее было тем легче, что в распоряжении Департамента полиции имелось достаточно других источников осведомления, в том числе подслушивающие устройства, установленные рядом с помещением думской большевистской фракции. Решено было избавиться от Малиновского, потребовав от него ухода из Думы с последующей эмиграцией. За это ему выдали щедрое единовременное пособие в размере 6 тыс. руб. и заверили в том, что в делах и архивах не осталось никаких уличающих его документов. Малиновский был вынужден подать председателю Думы заявление о сложении депутатских полномочий.