Арнольд Джозеф Тойнби - Исследование истории. Том II - Цивилизации во времени и пространстве

Играют ли свою роль две эти несовместимые формы поведения на более широкой сцене западного общества в современной главе его истории? Недостатка в фактах «несдержанности» нет. В области теории она нашла своего пророка в лице Жан-Жака Руссо с его притягательным приглашением «вернуться к природе», тогда как в области практики «несдержанность» сегодня — это «si monumentum requiris, circumspice» [148] «Ты ищешь монумента, погляди вокруг!» (лат.). . С другой стороны, мы можем напрасно искать противоположное возрождение аскетизма. Быть может, из этого факта можно предварительно сделать циничный вывод, что если западная цивилизация, в самом деле, находится в стадии надлома, то ее распад не мог зайти еще очень далеко.

Труантизм и мученичество в неспециализированном смысле этих понятий являются просто продуктами порока трусости и добродетели храбрости и как таковые представляют собой явления, общие для человеческого поведения во все века и во всех типах общества. Тем не менее, труантизм и мученичество, которые мы рассмотрим теперь, являются специальными формами, вдохновленными особым отношением к жизни. Труантизм из простой трусости и мученичество из чистой храбрости не интересуют нас. Душа труантиста, исследуемая нами, это душа, вдохновляющаяся подлинным чувством того, что дело, которому она служит, в действительности не стоит того, чтобы служить ему должным образом. Подобным же образом, душа мученика, исследуемая нами, это душа, которая идет на мученичество не просто для того, чтобы оказать практическую услугу в поддержку этого дела, но скорее для того, чтобы удовлетворить стремление самой души сбросить с себя

Подобный мученик, как бы он ни был благороден, в психологическом смысле — более чем на половину самоубийца. Говоря современным языком, он — эскапист. Таким же эскапистом более низкого сорта является, без сомнения, и труантист. Римские архаики, обратившиеся к философии отрешенности, в этом смысле были мучениками. В своем высшем акте они чувствовали, что они не лишают себя жизни, но освобождаются от нее. И если поискать примеры труантизма в том же самом классе в тот же период истории, то можно привести в качестве примера Марка Антония, пренебрегающего Римом и римскими идеалами gravitas [149] Строгость (.тт.). в объятиях полуазиатской Клеопатры. [150] Клеопатра VII (69-30 гг. до н. э.) — последняя царица Египта из династии Птолемеев (с 51 г. до н. э.). Умная и образованная Клеопатра сначала была любовницей Юлия Цезаря, а после 41 г. до н. э. — Марка Антония (с 37 г. — жена). После поражения в войне с Римом и вступления в Египет римской армии Октавиана (Августа) покончила жизнь самоубийством.

Два столетия спустя, среди сгустившегося мрака последних десятилетий II в. христианской эры мы видим в личности Марка Аврелия государя, чье право на мученический венец не только не лишено законной силы, но, наоборот, подтверждено предсмертным отказом прервать тяжелую муку, прибегнув к какому-либо coup de grace («удару милосердия»). [151] Смерть римский император Марк Аврелий встретил с глубоким спокойствием, как и подобает философу-стоику. В лагерной стоянке на берегу Дуная, около современной Вены, он заболел тяжелой болезнью (чумой), смертельный исход которой признал сразу, и уже не принимал ни пищи, ни питья. Его выносливость в болезни поражала окружающих. Он умер 17 марта 180 г. совершенно один, во избежание заразы никого не допуская к своей постели. В то же время в его сыне и наследнике, Марке Коммоде [152] Коммод Марк Аврелий Антонин (161-192) — римский император с 180 г. Уже в 166 г. был провозглашен цезарем, а в 177 г. — августом и соправителем отца Марка Аврелия. Вступив на императорский престол, поспешил заключить мир с маркоманами, квадами и сарматами, отказавшись от агрессивной политики своих предшественников в придунайских районах. Одновременно им были подавлены многочисленные восстания в провинциях Британии, Галлии, Германии и Африке. В период своего правления Коммод всецело опирался на римскую армию и поручил управление государством преторианским префектам и своим фаворитам. Он покончил с благосклонной к сенату прежней политикой отца, требовал своего обожествления, участвовал в боях гладиаторов, всемерно поощрял распространение ближневосточных культов и стремился к установлению неограниченной самодержавной монархии. Был убит в результате дворцового заговора. , перед нами зрелище императора-бездельника, который даже не пытается взять на себя груз отцовского наследия, перед тем как убежать и освободиться от своих обязанностей в безудержном моральном бегстве вдоль убогой пепельной дорожке пролетаризации. Рожденный быть императором, он предпочитает развлекаться в качестве гладиатора-любителя.