Николай Борисов - Повседневная жизнь русского путешественника в эпоху бездорожья

«Крестьянина ярославского вообще можно назвать сметливым, рассудительным, предприимчивым в отыскании труда, не разбирающим расстояния быть за десятки верст или за тысячи от родного края. Во всех манерах и словах он всегда бывает вежлив и осторожен. Здешние жители знают чуть ли не всю Россию. Многие сами прошли ее вдоль и поперек..» (129, 72).

«Ярославца не очень держит его земля, но его размывает и разносит повсюду вода» (62, 11).

«Вообще честностью ярославский крестьянин похвалиться не может» (129, 73).

Склонность ярославцев к движению, способность к самобытному взгляду на мир во многом объясняют, почему именно здесь, на Ярославской земле, возникло знаменитое согласие «бегунов», или «странников». Этот радикальный толк беспоповского направления в старообрядчестве имел своей тайной столицей село Сопелки близ Ярославля. Следуя примеру апостолов, «странники» всю жизнь проводили в скитаниях, проповедуя свое вероучение. Их главное правило гласит: «Аще кто вопросит: откуда? Ответствуй: града не имею, но грядущего взыскую» (38, 19).

И снова потянулись по сторонам дороги сырые и темные леса. То тут, то там по канавам стеной встают гигантские зонтики «сахалинского борщевника» — ядовитого мутанта, хищного детища хрущевских селекционеров. В разрывах леса мелькают серые деревеньки и похожие на марсианские города заброшенные колхозные фермы. Изредка, словно забытый, подарит белой цифрой на синей табличке верстовой столб. Всё знакомо, обыденно, грустновато…

Петровск — так сказать, «эмбрион города», не развившийся в полноценный организм. На его главной площади — соборного типа храм Петра и Павла (1783). Рассказывают, что его построили по личному распоряжению Екатерины II (183, 556). К числу городских атрибутов относятся и двухэтажные «присутственные места» с характерными барочными рамками наличников.

Тема «народ и царь» в России поистине неисчерпаема. Автору этих строк доводилось слышать от местных жителей воспоминания о том, как в 1912 году император Николай со всем семейством останавливался здесь на пути в Ростов. Старушка говорила об этом так увлеченно, словно видела все вчера. Образ государя, четырех его дочерей и носимого на руках больного царевича Алексея остался в ее памяти как самое яркое воспоминание жизни. Царская семья стояла на крыльце собора, а облаченные в красные мундиры офицеры свиты не подпускали близко переполненный верноподданническими чувствами народ…

От Петровска сельская дорога уходит на восток в сторону села Годенова, где в местной церкви хранится древнее деревянное Распятие — так называемый Годеновский крест. Молва о чудесной целительной силе этого креста привлекает не только окрестных жителей. На дороге к святыне нередко можно видеть машины с московскими номерами.

Выезжая из Петровска в сторону Ростова, трудно не остановиться посреди красивой и светлой березовой рощи на склоне холма. Рассказывают, что этот вид пленил самого Н. А. Некрасова, ездившего по дороге в свое ярославское имение.

Петровская роща знаменует начало самой красивой части пути. Это уже былинная Ростовская земля. Леса исчезли здесь еще в незапамятные времена, уступив место разноцветным холстам полей и лугов. На всем лежит печать какого-то южного, степного раздолья.

Цветущий вид этих мест вызывает в памяти одно место из записок английского путешественника Ричарда Ченслора, проехавшего из Архангельска в Москву в 1553 году.

«Москва находится в 120 милях от Ярославля. Страна между ними изобилует маленькими деревушками, которые так полны народа, что удивительно смотреть на них. Земля вся хорошо засеяна хлебом, который жители везут в Москву в таком громадном количестве, что это кажется удивительным. Каждое утро вы можете встретить от семисот до восьмисот саней, едущих туда с хлебом, а некоторые с рыбой. Иные везут хлеб в Москву; другие везут его оттуда, и среди них есть такие, которые живут не меньше, чем за тысячу миль; все их перевозки производятся на санях. Едущие за хлебом из столь отдаленных местностей живут в северных частях владений великого князя, где холод не дает расти хлебу — так он жесток. Они привозят в Москву рыбу меха и шкуры животных; в тех местностях количество хлеба невелико» (8, 72).

Окрестности Ростова дышат глубокой стариной. Ростовские легенды, собранные (а отчасти и вымышленные) в середине XIX века местным крестьянином А. Артыновым, знают имена Владимира Мономаха и киевских богатырей. Родом из Ростова был один из васнецовских «трех богатырей» Алеша Попович.