Владимир Фортунатов - Российская история в афоризмах

Широко известны слова А. С. Пушкина: «Образующееся (европейское) просвещение было спасено растерзанной и издыхающей Россией. Татары не походили на мавров. Они, завоевав Россию, не подарили ей ни алгебры, ни Аристотеля». Эти слова замечательного мыслителя и знатока истории стоит немного прокомментировать. О чем здесь говорит А. С. Пушкин?

Дело в том, что арабы, которых Пушкин называет маврами, с середины VII до начала IX века завоевали огромные территории на Ближнем и Среднем Востоке, в Северной Африке и в Юго-Западной Европе. В 732 году в битве при Пуатье на территории Франции франкская тяжелая конница Карла Мартелла разгромила арабское войско и заставила арабов отойти за Пиренеи. На территории Испании арабы (точнее, мавры) хозяйничали с 711–718 годов, когда они захватили почти всю территорию. Коренное население Пиренейского полуострова вело Реконкисту (отвоевание у арабов своих земель) вплоть до 1492 года. Но о мавританском «иге», длившемся в три раза дольше, чем монгольское иго над русскими землями, в Испании говорить не принято. При маврах испанские земли неплохо развивались, приобщились к высокой культуре арабской, мусульманской цивилизации. Пушкин не случайно говорил об Аристотеле. Многие труды античных авторов были сохранены благодаря усилиям арабских ученых.

Русские у монголо-татар тоже немало позаимствовали и внедрили в хозяйственную, бытовую жизнь, в язык. Русским пришлось многое изменить в организации и оснащении своих вооруженных сил, так как они долго просто не могли тягаться с ордынскими воинами. Некоторые авторы считают, что объективно иноземное владычество оказало положительное воздействие на развитие Руси: укрепился государственный порядок, ослабли княжеские усобицы, появилась ямская служба и т. д.

В рамках такой прямолинейной логики – до ига было совсем плохо, при иге стало еще хуже, но в конечном счете вроде возникла эффективная государственно-политическая система – упускаются важные моменты, искажается картина исторического развития.

Во-первых, из Санкт-Петербурга в Москву можно добраться через Владивосток, а попав вместо Москвы, например, в Астрахань, посчитать и такой результат вполне приемлемым.

Во-вторых, при таком подходе даже не рассматривается вопрос о «цене», заплаченной русскими людьми за «положительные результаты» ордынского ига. Стоит повторить, что нашествие и иго отбросили русские земли назад в их развитии. Население резко сократилось и затем росло крайне медленно. В Древней Руси в X–XI веках жило от 4,5 до 5,3 млн человек, а некоторые авторы называют цифру до 7,9 млн [26]. Экономический потенциал русских земель также не развивался из-за того, что практически весь прибавочный продукт изымался ордынцами. Ордынские правители вопреки представлениям некоторых публицистов не только не содействовали централизации на Руси, объединению ее земель, но всячески, различными средствами тормозили этот процесс. Само избавление от ига можно было бы рассматривать как помощь свыше, от Бога, если бы не достаточно полные сведения о начавшемся процессе феодальной раздробленности и распада Золотой Орды и не драматическая история значительных личных усилий московских даниловичей-рюриковичей на протяжении почти двухсот лет, направленных на избавление от ига.

Главным же является вопрос о влиянии ига на сам характер русской жизни, на качество, содержание, сущность политических, экономических, социальных и других отношений между русскими людьми. Московская Русь, формируя свою государственность в условиях жесткого подчинения Золотой Орде, оказалась отторгнутой от европейской цивилизации. В результате татаро-монгольского нашествия и ига, которое продолжалось почти два с половиной столетия, собственные древнерусские социально-политические институты были уничтожены, а складывание новых происходило при непосредственном участии представителей монгольских ханов, с учетом примера азиатского сюзерена. «Москва спасла Россию, задушив все, что было свободно в русской жизни», – констатировал А. И. Герцен.

В русских землях периода ига свободы становилось все меньше и меньше. В сельской местности преобладали небольшие населенные пункты, деревни из нескольких дворов. Крестьяне нуждались в защите со стороны землевладельцев и оказывались во все большей зависимости, жили в одном месте из поколения в поколение («старожильцы»), платили за пользование землей («половники» – половину урожая) и т. д. Орудия труда, технологии оставались примитивными. С развитием животноводства стали шире применяться органические удобрения.