Владимир Миронов - Первая мировая война. Борьба миров

Поэт Александр Блок накануне событий, предвидя надвигающуюся беду, с глубокой тревогой писал о близящейся мировой войне:

1914 год выбран Германией для начала войны не случайно. Немцы завершили перевооружение армии и флота, России же требовалось для этого по меньшей мере еще 3—4 года. 8 декабря 1912 г. Вильгельм II на совещании военных высказался определенно в отношении планов Германии, обозначив так тему своего доклада: «Наилучшее время и метод развертывания войны». Генерал Мольтке настаивал на нападении на Россию никак не позже 1914 г., ибо «после 1917 г. мощь России окажется неодолимой». Она может оказаться тогда «доминирующей силой в Европе» и будет немцам не по зубам. Сейчас же еще можно победить ее, так как Россия не успела развернуть все свои мощности и силы.

Перед самым началом войны статс-секретарь германского МИДа фон Яглов писал (июль 1914 г.): «В основном Россия сейчас к войне не готова. Франция и Англия тоже не захотят сейчас войны. Через несколько лет, по всем вероятным предположениям, Россия уже будет боеспособной. И тогда она задавит нас количеством своих солдат; ее Балтийский флот и стратегические железные дороги уже будут построены. Наша же группа между тем все более слабеет».

К этому следовало добавить и стремительный рост населения России. Как справедливо отмечают, ее население росло столь стремительно, что она стала опережать всех ведущих своих конкурентов. Если, скажем, в середине XVII века четырнадцатимиллионное население России составляло лишь половину совокупного населения Франции и Англии (27 миллионов человек), то к 1800 г. соотношение изменилось уже в пользу России (36 миллионов против 39 миллионов Англии и Франции). Соотношение еще более изменилось в пользу России к началу XX века (составив 129 миллионов против 79 миллионов).

Уступая в индустриальном развитии, Россия стала равной всему Западу по населению, если в него включать Англию, Францию и США. Однако иной была картина в экономике. Угля Германия добыла в 1914 г. 277 млн. т., Россия — 36 млн., а Франция — 40 млн. т. Германия стала посягать на континентальное преобладание не только в экономическом, но и в военном и политическом отношении. Военный бюджет Германии достиг в 1914 г. 442 млн. долл. против 324 млн. у России и 197 млн. у Франции.

А. И. Уткин в «Первой мировой войне» писал: «Враждебность к германскому экономическому могуществу была в России ощутимой на обоих флангах политического спектра. Справа ее разделяли партии крупного русского капитала; слева — народники и их политические наследники социалисты-революционеры. Представители русского национального капитала цитировали слова министра торговли Тимирязева: «Мы не можем позволить, чтобы русская промышленность была полностью сокрушена германской индустрией». Господа капиталисты укажут на отход под натиском мощных германских компаний российских производителей.

Три политические партии буржуазии: кадеты, октябристы и умеренные правые — призвали в 1914 г. власти к денонсации «невозможного, несправедливого, оскорбительного и наносящего материальный ущерб» торгового соглашения, навязанного Германией России в период ее военного кризиса. Социально-революционные круги также пели в ту дуду, заявив, что Россия принимает черты германской колонии, а «бедное» русское население превращается в объект эксплуатации со стороны немецкого монополистического капитала.

Союз южных российских экспортеров принял в марте 1914 г. в Киеве резолюцию: «Россия должна освободить себя от экономической зависимости от Германии, которая унижает ее как великую державу. С этой целью нужно предпринять немедленные шаги для расширения нашей торговли с другими государствами, особенно с Британией, Бельгией, Голландией, у которых нет заградительных тарифов на сельскохозяйственные продукты. Когда будет заключено новое соглашение с Германией, оно должно предусматривать такое положение, когда русские рабочие, отправляющиеся в Германию, будут заключать письменные контракты, которые обеспечат сезонным русским блага, предусматриваемые германским законодательством. Следует учитывать также возможности использования в самой России сотен тысяч русских сезонных рабочих, ежегодно отправляющихся в Германию. Желательно введение тарифа для компенсации открытых и скрытых привилегий германским промышленным трестам».