Александр Широкорад: Тайны Великой смуты

Этот эпизод прекрасно выглядел бы на сцене, но, увы, он не имеет ничего общего с действительностью. И писал это Буссов уже после воцарения Михаила Романова.

Куда ближе к истине версия русского летописца, [8] Летопись о многих мятежах и разорении Московского государства от внутренних и внешних неприятелей и от прочих тогдашних времен многих случаев по преставлении царя Иоанна Васильевича. М., 1788. где на вопрос патриарха: «Кому царство, нас сирот и свою царицу приказываешь?» Федор тихим голосом отвечал: «Во всем царстве и в вас волен Бог: как ему угодно, так и будет; и в царице моей Бог волен, как ей жить, и об этом у нас улажено». Патриарх Иов в Житии Федора говорит, что царь вручил скипетр своей супруге. Но в других источниках, заслуживающих в этом отношении большего доверия, в избирательных грамотах Годунова и Михаила Романова, сказано: «После себя великий государь оставил свою благоверную великую государыню Ирину Федоровну на всех своих великих государствах».

Не исключено, что Федор вообще ничего не сказал перед смертью. Боюсь, некоторым читателям уже надоело, что я часто излагаю две или более версий одного события. Но если мы точно не знаем даже, как умер Сталин, и об его смерти каждый пишет свою версию, то что делать с событиями четырехсотлетней давности?

Доподлинно можно утверждать, что Федор умер внезапно, и похоронили его быстро и в суматохе. Когда в 50-х годах XX века могила Федора была вскрыта, то там оказались останки, одетые в простой мирской кафтан, перепоясанный ремнем. И даже сосуд для мирры был положен не по-царски простой, то есть «освятованный» царь, проведший жизнь в постах и молитвах, не сподобился обряда пострижения, в то время как в роду Ивана Калиты предсмертное пострижение стало своего рода традицией со времен Василия III и Ивана Грозного.

Как только Федор испустил дух, всем стало не до него. У всех на устах был один вопрос: «Кто?»

Понятно, что Симеон Бекбулатович, живший в тиши в селе Кушалино под Тверью, мало подходил на роль Государя всея Руси. Тем не менее он нашел поддержку среди ряда бояр и князей. Дело в том, что именно ничтожество Симеона было привлекательно для некоторых князей и выходцев из старомосковского боярства. Не следует забывать, что рядом была Речь Посполитая, где польские магнаты имели огромную власть и были почти независимы от короля.

В первые же дни после смерти царя Федора патриарх Иов проявил неожиданную для себя активность. Иов оперативно пишет «Повесть о честнем житии царя и великого князя Федора Иоанновича всея Руси». Это не обычное житие, а программный политический документ. В нем говорится:

«Было время… когда благочестивая и православная христианская вера в Великой России паче солнца сияя и свои светозарные лучи во всю вселенную испуская… от моря до моря и от рек до концов вселенной славу ее простирала, и благочестивых и крестоносных христианских царей Руские державы скипетродержавство великолепно цвело, и благородный царский корень многими летами непременно влекся от великого Августа кесаря Римского, обладавшего всей вселенной, как история поведает, и до самого святого сего царствия… Федора Иоанновича всея Руси…»

Патриарх восхваляет Федора: «…хотя и превысочайшего Российского царствия честный скипетр содержал, но Богу всегда ум свой вверял, и душевное око бодро и неусыпно хранил, и сердечную веру всегда благими делами исполнял, тело же свое повсегда удручал церковным пением, и дневными правилами, и всенощными бдениями, и воздержанием, и постом».

При этом Иов открыто заявил, что фактическим правителем при царе Федоре был Борис Годунов: «Был тот Борис Федорович зело преизрядной мудростью украшен, и саном более всех, и благим разумом превосходя. И пречестным его правительством благочестивая царская держава в мире и в тишине цвела. И многое тщание показал по благочестии, и великий подвиг совершил о исправлении богохранимой царской державы, яко и самому благочестивому царю… дивиться превысокой его мудрости, и храбрости, и мужеству…

Сей же изрядный правитель Борис Федорович своим бодроопасным правительством и прилежным попечением по царскому изволению многие грады каменные создал, и в них превеликие храмы в славословие Божие возградил, и многие обители устроил, и самый царствующий богоспасаемый град Москву, как некую невесту, преизрядной лепотой украсил: многие в нем прекрасные церкви каменные создал и великие палаты устроил, так что и зрение их великому удивлению достойно; и стены градные окрест всей Москвы превеликие каменные создал, и величества ради и красоты переименовал его в Цареград; внутри же его и палаты купеческие создал во упокоение и снабдение торжникам. И иное многое хвалы достойное в Русском государстве устроил».