Ульф Тоомсваре - Стратеги третьего рейха

Но иногда Кейтеля все же обуревали сомнения в непогрешимости его кумира. История, например, повторилась перед началом войны с Советским Союзом. На этот раз свое мнение Кейтель изложил в пространном меморандуме. Гитлер вызвал его к себе и устроил форменный разнос, но отлучение-отставку на этот раз просто запретил в категорической форме: «Кейтель не уйдет со своего поста до тех пор, пока фюрер в нем нуждается!» Такая стесненность позиции в любой партии называется полным проигрышем. Больше Кейтель никогда не возражал Гитлеру, даже в тех случаях, когда была очевидна необходимость вмешательства ради спасения окруженных противником армий.

Любопытный материал для анализа дает описание того, как Кейтель вел себя во время покушения на Гитлера. Бомба полковника Клауса фон Штауффенберга, как известно, разорвалась 20 июля 1944 года в ставке, когда фюрер разъяснял собравшимся генералам свой стратегический план. Кейтель стоял непосредственно рядом с Гитлером. Сразу после взрыва он подхватил раненого вождя и почти понес его к кабинету врача. Убедившись в благополучном состоянии Гитлера, Кейтель в ярости бросается громить пре дате-лей-заговорщиков. Прежде всего он громогласно приказывает охране немедленно арестовать начальника связи генерала Эриха Фель-гибеля, который, по мнению Кейтеля, специально изолировал ставку фюрера «Волчье логово». Затем он бросается к телефону и начинает обзванивать тех, кого подозревает в предательстве. Одним из первых в этом воображаемом списке значится главнокомандующий резервной армией генерал-полковник Фридрих Фромм. Интуиция Кейтеля достойна восхищения: именно в этот момент Фридрих Фромм разговаривал с примчавшимся к нему полковником Штауффенбергом. Фромм, словно освободившись от наваждения (или, наоборот, попадая в плен), арестовывает своего гостя и направляет эсэсовцев к остальным местным участникам заговора. А Кейтель уже звонит фельдмаршалу Эрвину фон Вицлебену. И так до тех пор пока все заговорщики не оказываются под арестом.

Кое-кто в его список попал и напрасно. Так, например, участие фельдмаршала Эрвина Роммеля в заговоре было меньше минимального: что-то он где-то слышал и кого-то знал. Но знали заговорщиков все (это были сплошь очень известные люди), а не слышать о готовящемся покушении было крайне сложно —, заговорщики активно уговаривали всех принять в свержении диктатора посильное участие. Роммель был одним из очень немногих, к кому напрямую не обращались, по-видимому, уверенные в его отказе. Но Кейтель, ненавидевший талантливого фельдмаршала («Лиса пустыни», любимца фюрера и армии), предложил ему выбор: покончить с собой и умереть как герой или предстать перед судом и этим обречь свою семью на концлагерь. Роммель выбрал яд.

Все остальное время Кейтель подписывал приказы, которые отдавал Гитлер. Приказы были разные, среди них множество директив, которые впоследствии были оценены Нюрнбергским процессом как преступные. Это и знаменитый «приказ о комиссарах», и «Мрак и туман», позволяющий эсэсовцам выполнять расовую программу в излюбленном их стиле, и пресловутый «приказ о коммандос», и «приказ о партизанах». Наконец, когда в Германию вступили войска союзников, Кейтель издает приказ, который объявлял города, служащие важными транспортными центрами, объектами особой важности, оборону которых нужно продолжать до последнего человека. Любой командир, не обеспечивший выполнение приказа, подлежал расстрелу.

Последний раз Вильгельм Кейтель поставил свою подпись в качестве главнокомандующего вооруженными силами Германии 8 мая 1945 года под актом о безоговорочной капитуляции. Через несколько дней в Мюрвике, в ставке гросс-адмирала Карла Деница, его арестовала британская полиция.

На Нюрнбергском процессе, как, впрочем, и всю жизнь, Кейтель вел себя смиренно. Позиция его была по-солдатски проста: «Автором приказов был Гитлер, поэтому обсуждать их не имеет смысла, но подпись под ними стоит моя, поэтому я целиком за них отвечаю сам». Судя по многочисленным деталям, Кейтель был готов к такому варианту давно. Во всяком случае, уже в середине 1944 года всем стало ясно, что война проиграна, и главнокомандующий ОКВ (Верховного главного командования вермахта) не был исключением. Еще тогда он понял, что его пророк несет чушь, но ни еретиком, ни сектантом, ни атеистом Кейтель не стал. Он продолжал подписывать преступные приказы, мысленно готовясь нести за них ответственность.