Евгений Яковкин - Русские солдаты Квантунской армии

И непосредственно соприкасающийся с очагом коммунизма Китай, который на целые полдесятка тысяч верст соприкасается к зараженному этой болезнью району и который уже борется с этим злом и старается устроить карантин, но все-таки по всем щелям эта зараза проникает и ширится по всему Китаю, особенно в полосе отчуждения КВЖД.

А чем мы можем быть полезны для нашего союзника, или что мы можем внести в будущую кооперацию, какой паевой взнос, или чем мы можем компенсировать за возможную поддержку нас? О! Мы можем весьма и весьма быть полезны для нашего союзника, мы можем оказать колоссальнейшую услугу, мы можем внести громаднейший паевой взнос, как материально, так и личным трудом, мы можем сделать для союзника несравненно больше, чем он для нас, — мы можем спасти его от неминуемой опасности и даже гибели... и только мы. […]

Говорят — Японии нужен рынок; да, это верно — нужен, но это после, потом, а сейчас Японии нужна Япония, и, следовательно, главные заботы ее должны быть направлены к сохранению цельности и неприкосновенности ее, к недопущению к границам ее заразы, необходимо выставить вне пределов государства карантин, принимая во внимание изложенное и борьбу со стихией, плотность и прирост населения.

Японии нужна территория, Японии нужен выход на материк, ей нужны добрые и благонадежные соседи, каковыми должны быть только мы, переболевшие этой болезнью, и Китай, который уже болеет, температура 40, пульс усиленный, заражение идет быстро, и мы видим, что нужны экстренные меры, нужен консилиум, на который необходимо пригласить нас, и этот союз будет стражем, будет карантином, буфером, благо территория есть, и очень соответствующая; этот союз послужит ядром-основанием для организации мирового белого интернационала, он будет якорем спасения мирового корабля, к нему могут примкнуть и другие народы, если они будут удовлетворять условиям, выработанным при заключении этого союза, а это несомненно, и тогда мы подрубим и выбросим корень.

Япония, Китай и Русская эмиграция, совместно с антибольшевистской частью Русского Дальнего Востока, неминуемо должны будут заключить этот союз, если не опоздают. Эти стороны как раз имеют полную возможность и крайнюю в этом необходимость, и они, безусловно, выполнят условия, указанные выше, ибо одна сторона имеет то, что не имеет другая, а при соединении этих возможностей получается одна грандиозная и непобедимая сила, которая явится общим спасителем как самих союзников, так и всего культурного мира от шайки разрушителей и угнетателей человечества.

Цель союза — охрана политического равновесия вообще и на Дальнем Востоке в особенности, а подробный устав союза, вернее условия соглашения, вырабатывается представителями сторон, причем должны быть точно и определенно указаны права и обязанности договаривающихся; проект возможного договора я приблизительно предвижу, и конспект такового, конечно, можно предложить только по принципиальном согласии начать переговоры» {197} 197 Енборисов Г.Б. От Урала до Харбина. Харбин, 1932. С. 151—152. .

Во многом его слова и идеи воплотились в последующих событиях — сотрудничестве русских эмигрантов с японскими оккупационными силами в Маньчжурии, а «карантином»-буфером стало такое государство, как Маньчжоу-Го.

Вообще-то наибольшее усердие в сотрудничестве русских и японцев предприняли сами японцы. Но у них была главная цель — это установление контроля над русской диаспорой, которая играла видную роль в Маньчжурии. Решить эту задачу должна была Японская военная миссия, которая принялась сразу же за решение этой задачи после того, как были изгнаны китайские власти.

Изменилась и роль ЯВМ, которая до 1932 г. являлась представительством японской армии в Северной Маньчжурии, а с 1932 г. стала «специальным органом» штаба Квантунской армии, Генерального штаба Японии и Военного министерства. В ведении Японской военной миссии находился и «русский вопрос»: разведывательные операции Японии, направленные с территории Маньчжурии против СССР; негласный контроль за деятельностью советского консульства и других советских представительств в Маньчжурии — политических, общественных и других организаций {198} 198 Онегина С. Указ. соч. С. 141—142. .

Летом 1932 г. начальник японской армейской разведки и контрразведки, руководитель ЯВМ, генерал-майор Мичитаро Комацубара предложил в то время руководителю РФП генерал-майору В.Д. Косьмину набрать вооруженный отряд, который должен был в будущем составлять ядро Белой армии.